[Shoa]

Название: Ничего, кроме желания
Автор: Deyvon
Персонажи: м/м
Рейтинг: NC-17
Жанры: Гет, Слэш (яой), Романтика   
Размер: Миди
Статус: закончен
Описание: Такого не случалось ни с кем из них. Это просто нереально! Как такое возможно, что двух парней, едва не врагов и у которых есть девушки, с непреодолимой силой влечёт друг другу?! Это любовь? Нет, лишь страсть, но ей невозможно сопротивляться. Что они будут делать со своей немыслимой тягой, ведь с каждым днём желание обладать становится всё нестерпимее.
Примечания автора:
http://static.diary.ru/userdir/1/7/5/4/1754092/75261523.jpg Никита Кожевников
http://static.diary.ru/userdir/1/7/5/4/1754092/75261531.jpg" Данил Даренских
Разрешение на размещение: получено

Обсуждение

Читать одним файлом

[Shoa]

Пролог

 Московский институт физической культуры и спорта является уникальным высшим учебным заведением по подготовке высокопрофессиональных специалистов в области физической культуры и спорта. Среди студентов и выпускников института – неоднократные призеры чемпионатов России и Европы. Высокий уровень подготовки студентов достигается привлечением к работе известных специалистов - практиков по физической культуре и спорту: заслуженных мастеров спорта, заслуженных тренеров и работников физической культуры РФ, чемпионов Олимпийских игр, Мира, Европы и России.
 И вот в этот замечательный институт посчастливилось поступить юноше, давно мечтавшему профессионально заниматься единоборствами. Когда его приняли на специальность физической культуры, его радости не было предела. И вот сейчас он с гордостью читал свою фамилию в списке, висевшем на информационном стенде возле двери деканата. Никита Кожевников, дисциплина – физическая культура, далее шёл длиннющий список дисциплин предметной подготовки, его фамилия стояла в единоборствах. Отец нахваливал этот институт, который сам когда-то закончил, причём так восторженно о нём отзывался, что Никита последние два года просто мечтал о нём. Окончив его, он сможет стать настоящим мастером кёкушинкая (стиль каратэ), конечно, заодно обучившись ещё парочке видов борьбы.
 
 Подошедшие к стенду три девушки с интересом взглянули на него и что-то прощебетав, прочитали список и отошли, изредка оборачиваясь, чтобы ещё раз на него посмотреть. Левый уголок губ изогнулся кверху. Никита привык к вниманию противоположного пола, отец даже шутил, что ему ни в коем случае не стоит появляться в гей-клубе, иначе его там тут же захомутают. Никита не считал себя слишком красивым, но определённый шарм у него имелся. Высокий, с тёмно-русыми волосами, глазами цвета расплавленного золота, высокими скулами, прямым носом красивой формы и тонкими губами идеальной формы. Проблем с общением у него никогда не возникало, такая внешность сама располагала к себе.
 
 Никита уже хотел отойти от стенда, но внезапно ноги отказались его слушаться. По коридору, приближаясь к нему, шёл парень одного с ним возраста. Они не виделись четыре года, он успел измениться, но Никита не мог не узнать его. Светлые волосы, глаза цвета спелой вишни, высокий лоб и с тонкими чертами лица и губами, больше похожими на девчачьи, Никита не раз про себя подтрунивал над этим. Данил Даренских, его сводный брат, сын любовника отца Никиты. В отличие от него, Данил не принял ориентацию своего отца и не смог простить ему уход из семьи. В последнюю встречу, произошедшей четыре года назад, как раз после соревнований юниоров по кекусинкаю, Дан кричал на отца, говорил, что ненавидит и никогда его не простит. Заодно он возненавидел и Никиту, и всю их семью. Кожевников пытался наладить с ним отношения, он всегда хотел брата, но тот на такое предложение накинулся на него с кулаками. Уязвлённый Никита послал его куда подальше и с тех пор даже имени его не выносил. Они оба были спортсменами, и Кожевников надеялся, что это их сплотит, но вышло совсем наоборот.
 
 Данил, разглядев Никиту, резко остановился, не дойдя до него трёх шагов. Вишнёвые глаза, поначалу смотревшие с непониманием и неверием, вспыхнули ненавистью и презрением. Пождав губы и взяв себя в руки, Данил подошёл к списку и, найдя там свою фамилию, развернулся и пошёл обратно, напоследок посмотрев на Никиту так, будто он был грязью под его ногами.

[Shoa]

Глава 1

 Спустя полгода
 
 Никите не очень, а вернее, совсем не хотелось готовить длиннющий реферат по социологии физической культуры и спорта, притом в самом начале второго семестра первого курса обучения, но Валентина Фёдоровна если уж решила что-то, то её не переубедишь. А всё из-за этого паршивца, Данила, чтоб его, Даренских. Этот паразит, которого он терпит в группе уже шесть месяцев, нарвался, сказав, что у него бабские кроссовки. Никита, как всякий приличный мужчина, врезал ему, но тот, добившийся уже немалых успехов в кекушинкае, а также, дзюдо, айкидо и тэквон-до, не остался в долгу, в результате чего прямо в аудитории завязалась драка. Вошедшая со звонком Валентина Фёдоровна велела растащить парней, после чего дала каждому по реферату минимум на 20 страниц и через два дня сдать. На Данила ему было плевать, но у него самого сегодня было назначено свидание с Юлей Остапенко, миниатюрной блондинкой с выразительными карими глазами, ставшей не так давно его девушкой. Юля занималась лёгкой атлетикой и считалась одной из самых неприступных девушек института, но Никите удалось покорить этот айсберг.
 
 К слову сказать, Данил тоже не был один, встречался с Лизой Франковской, симпатичной гимнасткой с первым разрядом, она, в отличие от Юли, флиртовала напропалую – ещё бы, её каштановые кудрявые волосы, зелёные глаза и маленький остренький носик. Как у Джулии Робертс, многих привлекали - но Дану не изменяла. Никита не мог понять, что Лиза нашла в этом скучном парне. Может, он её по ин. язу подтягивает или по валеологии, учится-то Дан хорошо. Но сам Никита, у которого порой возникали проблемы по этим предметам, лучше бы попросил помощи у кактуса, чем у него.
 
 Оказавшись в одной группе, парни в первый раз так ненавистно воззрились друг на друга, что казалось, скоро начнёт искриться воздух. На первой же тренировке Дан подбил ему глаз и чуть не сломал руку, а Никита так ударил его в солнечное сплетение, что тот долго не мог разогнуться, и как следует, разукрасил лицо, не забыв уделить особое внимание рту, чтоб не думал плести против него самого и семьи всякие гадости.
 
 Антон Кожевников, отец Никиты, с Константином навещали его пару раз в общежитии, и парень, подумав, решил рассказать, что учится с Даном. Костя тогда побледнел, хватал ртом воздух, а потом решил отыскать сына. Никита с Антоном не смогли его удержать. Скандала тогда не произошло, Данил просто проигнорировал отца, что ранило того ещё сильнее. Никита не понимал, как можно быть таким скотом, Константин же любит его, он даже хотел вернуться к бывшей жене, но его удалось отговорить. Какой в этом смысл, он уже не сможет с ней жить, будет только хуже. После того случая в общежитии Никита попросил больше не приезжать с Костей, чтобы не травмировать его.
 По поводу того, что отец живёт с мужчиной, Никита не возникал. Он знал, что Антон бисексуал, и принял его. Свою мать дома он почти не видел, да и то, если видел, они и десяти слов за день друг другу не говорили, Альбина, бывшая модель, часто срывалась на муже и сыне из-за того, что после родов ей пришлось оставить карьеру. Антон не стал долго терпеть эту истеричку и развёлся с ней, продолжая её обеспечивать и сейчас. Костя был совсем не такой: он добрый, мягкий и заботливый, не чета Альбине, и Никита быстро привязался к нему, хотя поначалу было непривычно. Жаль, что Дан, который при первом знакомстве почти сразу ему понравился, оказался невоспитанным и заносчивым, выставляя отца последним мерзавцем, а мать мученицей, натерпевшейся от него таких страданий. Ага, как же, то-то она через три месяца снова замуж выскочила за какого-то хмыря и сыном теперь интересовалась не больше, чем в своё время Никитой Альбина.
 Вечером, пока Сашки, его соседа по комнате, не было, Ник включил ноут и принялся за реферат. Юле, конечно, жутко не понравилось, что ей предпочли какую-то писанину, но Никите удалось её умаслить, пообещав цветы и два часа беспрерывного секса, когда её соседка уйдёт на работу в кафе.
 
 Никита, потянувшись за кофе, чуть отпил и, скривившись, отставил обратно. За то время, пока он печатал, напиток успел остыть. Можно заварить ещё, но если он отвлечётся, то сегодня уже не закончит. Всё из-за него, этого кретина недоделанного. Тот-то быстро справится, он любит писать доклады и работы на научные конференции, что ему какой-то там реферат. Так, спокойно, не нужно думать об этом придурке. Увы, мысли упорно возвращались к этому белобрысому. Чего он прицепился к нему из-за кроссовок, подумаешь, цвет такой перламутровый, так это не его кроссовки. Его совсем развалились, и Юля попросила у соседки, у которой оказался такой же размер ноги. Да они даже не розовые, но этот… всё, не думать.
 
 - Как же я его ненавижу! – Ник стал печатать быстрее, надеясь, что это его отвлечёт.
 
 - Кого? – вошедший Саша, высокий брюнет с поджарой фигурой, услышал последнюю фразу.
 
 Они учились на разных специальностях, Саша занимался лечебной физкультурой и массажем, и поначалу Ник даже обрадовался этому: он любил, когда ему массируют тело, но Юля, опасаясь за свой маникюр, не соглашалась порадовать своего парня. А Саша был не прочь попрактиковаться. Радовался Ник такому соседству до первой их совместной ночи в комнате. Оказалось, что Саша ужасно громко храпит. Причём так громко, что, бывало, соседи не раз за ночь приходили жаловаться. А уж о бедном Никите и говорить нечего, каждый раз он ждал ночи, как приговорённый преступник казни и, когда у Юли было свободно, он ночевал у неё. Увы, так было не часто.
 
 - Ты опять об этом Даренских? Слушай, я, конечно, в ваши дела не вмешиваюсь, но может, хватит уже огрызаться друг на друга?
 Ник нажал на сохранение и закрыл документ.
 
 - То есть, ты предлагаешь мне с ним подружиться? – обычно тёплые глаза вдруг стали подобно ледяной глыбе. – Да я на дух его не выношу!
 
 Саша неловко потупился. В гневе обычно добродушный Никита был страшен. Саша сразу понял, что Даренских – это запретная для Кожевникова тема, и о нём стоит упоминать в присутствии Никиты, только если хочешь расстаться с жизнью. Но терпеть постоянные драки и ругательства этих нормальных парней было уже невыносимо. Никто не знал, чего они не поделили, может, просто не понравились друг другу, такое часто бывает. Но вот Дан казался Саше интересным собеседником и приятным парнем, но из-за Ника не мог с ним общаться. Так же и приятели Дана, не желая терять его дружбу, перебрасывались с Никитой только дежурными фразами. Вот так и жили студенты их группы между двух огней. Три месяца назад их обоих позвали на вечеринку, надеясь, что выпивка и танцы сделают их добрее, организатор этого всего, Макс Новиков за бутылкой пива не раз улаживал собственные конфликты. Но Дан и Ник только ещё больше рассвирепели и оттаскивали их друг от друга все сразу. Ещё бы, с такими накаченными вьюношами так просто не управишься. Ник и Дан успели порядком навалять ни в чём не повинным людям, которые их держали, но, к счастью, им не дали добраться друг до друга. В общем, было странно, как они оба могут находиться в одной аудитории и оставаться до сих пор в живых.
 
 - Нет, просто… - Саша замолчал.
 
 - Что просто?
 
 - Ну, перемирие устройте, что ли?
 
 - Саш, какое перемирие? - Ник отложил ноутбук в сторону и лёг на кровать. – Я его удавить хочу, как только вижу. Не беспокойся, я не собираюсь его убивать или ещё чего-то делать, я ж не монстр.
 
 Спасибо и на этом, подумал Саша, открывая шкаф и беря майку со штанами. Эх, жаль, что ни Дан, ни Ник не хотят пойти на мировую, из них могли бы получиться неплохие друзья, ведь между ними много общего. Да и остальным было бы спокойнее. Но нет, эти двое упрямы, как мулы, ещё, кстати, схожесть. Неважно, что там у них произошло, но зачем заставлять одногруппников, преподавателей и сенсеев мучиться?! Как бы ему хотелось, чтобы отношения между Кожевниковым и Даренских изменились! Естественно, что изменятся они в лучшую сторону, потому что хуже просто быть не может.

[Shoa]

 Глава 2

 Когда Данил увидел в институте этого козла, то поначалу подумал, что ему показалось. Нет, не может быть, он не будет с ним учиться. Как оказалось, Кожевников не только являлся студентом института, но ещё и его одногруппником. Было невыносимо видеть его каждый день на занятиях, хотелось как следует врезать ему просто за то, что он посмел подать заявку сюда на учёбу.
 
 На первой же тренировке, когда их определили в спарринг - партнёров, Данил не выдержал и хорошенько его отметелил, благо в кекушинкае был далеко не новичком, но ему досталось куда больше. Ещё бы, Ник Кожевников, ставший чемпионом кекушинкая среди юниоров в 14 лет, само совершенство.
 
 - Хм! – отложив конспект по отечественной истории, Данил подавил желание сплюнуть. И что он думает об этом придурке?
 
 - Что не так? – оторвался от компьютера Коля Егоров, его сосед.
 
 - Нет, ничего, просто не могу сосредоточиться, - встав с кровати, Дан направился к выходу и вышел из комнаты, а потом и из общаги. Захотелось подышать свежим воздухом. Неторопливо шагая к спортивной площадке, мимолётно отмечая, как красиво вокруг в сумерках, Дан снова вернулся к своим невесёлым мыслям.
 
 Подумать только, когда этот подонок, его отец, что оставил их семью, с которой прожил тринадцать лет, и ушёл к какому-то мужику, впервые привёл Дана к этому хахалю, у которого тоже, кстати, имелся сын, тот захотел стать ему настоящим братом. Обнял его ещё, улыбался. Дану уже тогда захотелось вмазать по этой смазливой физиономии, но он сдержался. Не хотелось калечить его, но тогда Дан ещё не знал, что и Ник тоже помешан на единоборствах, и Антон, отец Ника, тоже раньше участвовал в соревнованиях по кекушинкаю и тэквон-до. Дан даже удивился, что у них так много общего, но это сути не меняло. Отец бросил его мать, Алину Даренских, ради какого-то хахаля, потому что, видите ли, не может больше отрицать очевидное: он так и не смог полюбить Алину. Ему всегда больше нравились мужчины, чем женщины. Наверняка Антон этот надоумил уйти из семьи. Конечно, Костя регулярно снабжал их деньгами, ведь он был владельцем автосалона, но неужели он считал, что сможет откупиться деньгами от того, что сделал.
 
 Мама очень скоро нашла себе нового мужа, ещё бы, она женщина обеспеченная, а прихлебатели всегда найдутся. Дан никак не мог понять, что мать нашла в этом Никаноре, тот был не слишком красивым, любил выпить и нигде не работал. В конце концов Дан списал это на временное помешательство матери, она просто не могла нормально соображать после предательства бывшего мужа, вот и берёт, что попало.
 
 Никанор и Дан так и не смогли поладить, отчим постоянно огрызался по всяким пустякам, и мать часто принимала его сторону. Пару раз этот мерзавец хотел ударить его, когда был выпивши, но Дан сумел применить хук левой по назначению, справиться с Никанором, у которого была нарушена координация, оказалось на удивление легко.
 В том, что Никанор живёт с ними, Дан тоже винил отца. Если бы он их не бросил, мать не подобрала бы этого проходимца. Единственное, за что Дан был более-менее благодарен Косте – это за то, что тот оплачивал его занятия единоборствами. Отчим, кстати, был тот ещё гомофоб, почище самого Дана, он часто дразнил юношу его отцом, но после пары синяков только что-то бормотал себе под нос. Со временем Дану стало всё равно, что он о нём думает.
 
 Даренских всегда любил девушек, и они отвечали ему взаимностью. Конечно, как не клюнуть на густые светлые волосы и необычного вишнёвого цвета глаза. Подарок от папочки. Так что пусть Никанор думает что хочет, он про себя правду знает.
 
 Спустя год отец решился познакомить Дана с Антоном и Никитой. Как те перед ними лебезили, это что-то, да только он на это лицемерие не купился. Дан отнёсся к новой семье Кости более чем прохладно и больше к ним не приходил. Но с Никитой ему всё же предстояло увидеться. Они оба участвовали в соревновании по кекушинкаю среди юниоров, но Дан так и не выступил. Антон Кожевников, как Даренских выяснил, был спонсором этого соревнования, конечно, у них там всё куплено. Нет смысла участвовать. И Дан снял заявку.
 
 - Зачем ты это сделал? – Ник в тренировочном кимоно ворвался в раздевалку к Дану, который кидал свои вещи в сумку. – У тебя такие шансы на победу, нельзя упускать возможность.
 
 Дан застегнул сумку и, не обращая внимания на Ника, устремился к выходу. Тот ухватил его за локоть, останавливая. Дан, зашипев, с силой сбросил его руку.
 
 - Не смей притрагиваться ко мне! Думаешь, я не знаю, что твой отец спонсор соревнования? Да я абсолютно уверен, что результаты уже готовы.
 
 - Ты что, считаешь, что всё подстроено? С ума сошёл, я уверен в себе только благодаря тому, что знаю, на что способен. Послушай, Дан…
 
 - Я для тебя не Дан, - тёмные глаза едва не метали молнии. – Забудь моё имя и, если увидишь на улице, сделай вид, что меня не знаешь.
 - Эй, ты чего? – Никита был удивлён такой яростью. – Ты злишься на Костю, но я то тут причём?
 
 - Да ты такой же извращенец, как твой папаша! – выкрикнул Дан. – Так и норовишь меня облапать.
 
 - Что?! – закричал Ник. – Да как ты смеешь!
 
 - Ещё как смею! – Дан плюнул ему в лицо.
 
 Они успели обменяться сильными ударами, но их прервали. В дверь постучались и позвали Никиту. Была его очередь. Одарив Дана яростным взглядом, русоволосый вышел за дверь.
 
 С тех пор Даренских возненавидел его сильнее, чем отца.
 Дан неторопливо шёл к площадке, кутаясь в тёплую куртку. Февраль выдался прохладным, но не чрезмерно холодным, что радовало. Молодому человеку нравилось гулять вокруг общежития или за его пределами, часто его сопровождала Лиза, его девушка, но сегодня она была занята. Жаль, было бы очень приятно идти с ней вместе, держать за руку. Правда, в глубине души он был даже рад, что один, можно просто идти себе, думать о всяком, ни на что не отвлекаясь. Хотя думать об этом ничтожестве не хотелось, а оно упорно лезло в голову. Все попытки помирить их оказались заранее проигрышными. Хорошо, что сейчас больше никто не пытается совершить этот невыполнимый подвиг.
 
 - Юль, ну что ты опять, а? – Дан затормозил, услышав ненавистный голос. – Я же не собираюсь к тебе приставать.
 
 Кожевников со своей девчонкой сидели на трибуне, сзади которых как раз проходил Дан.
 
 - Ник, думаешь, я на это поведусь? - хмыкнула Юля. – Мне завтра рано вставать на семинар, и я должна быть собрана.
 
 - Да я серьёзно, говорю тебе. Никакие беруши меня не спасают от этого храпа. Я уже думал о том, чтобы Сашку придушить.
 
 - Бедненький мой, - заворковала Юля. – Конечно, можешь остаться у меня, только чур, без шалостей, а то знаю я тебя.
 
 - Милая, ты чудо, - звонкий чмок.
 
 Дану захотелось сплюнуть от отвращения. Остапенко вроде не дура, неужели не понимает, что он просто её использует? Или понимает, но для вида ломается. Скорее всего, последнее, от Кожевникова же все в восторге, ему ни в чём не отказывают. Подумаешь, сосед храпит (о Сашке Новикове знало пол общаги). Какой, однако, у нашего принца нежный слух. Как же он его раздражает! Сцепив кулаки и мысленно ругая Ника последними словами, Дан не заметил, как оказался в общаге. Знал бы он, как кардинально вскоре изменится его отношение к этому парню!

[Shoa]

Глава 3

 - Нет, не надо, - говорил Ник в трубку мобильника. – Пап, это плохая идея. Почему, очень рад, всё-таки почти месяц не виделись. Да ты что, к вам же часа четыре ехать, и то автобус только вечером. Я сам приеду через недельку… или две. Что? А, ну раз дела, то да, конечно. Приезжай, только не в общагу. Ладно? И Костю с собой не бери, сам же понимаешь, что опять попрётся к своему недоумку. Всё, давай, как приедешь, позвонишь. Пока.
 
 Никита выключил телефон и убрал его в карман спортивной сумки. Пол часа назад как раз закончилась тренировка, и он уже успел принять душ, почти все ребята разошлись по домам и общежитию, остальные слонялись по спортзалу. Кожевников надел куртку и собрался было уже выйти из раздевалки, как за спиной раздалось:
 
 - Под недоумком, как я понял, ты подразумеваешь меня, - просто констатация факта, но никак не согласие с утверждением.
 
 Никита вздрогнул от неожиданности. Он думал, что в раздевалке один. Дан, увидев реакцию своего одногруппника, засмеялся:
 
 - Ой, я тебя никак напугал. Да не бойся ты, не кусаюсь. Повернись, не хочу с твоей спиной разговаривать.
 
 - Обойдёшься, я тебя вообще видеть не хочу, - но повернуться и показать свой светлый лик пришлось, так как Даренских, а это был именно он, стоял в стороне выхода.
 
 - Так, значит, ты жалеешь моего дорогого папочку? – издевательски протянул Дан. – Волнуешься за его психику? Как мило. Можешь передавать ему от меня привет и передать, чтобы даже не думал сюда заявляться.
 
 Никита, уже взявшийся за ручку двери, развернулся, недовольно сверкая глазами.
 
 - Да я бы и сам его к тебе не пустил. Сколько мы с отцом не пытаемся убедить его, что с тобой дело тухлое, он всё равно упрямо пытается найти способ, чтобы наладить с тобой отношения. Я бы на его месте тебя, придурок, давно вычеркнул из своей жизни.
 
 - Буду очень рад, если он это сделает, - начал по-настоящему закипать Дан. Надо же, этого гомика ещё и защищают. Да если бы не он, мать никогда не вышла бы за придурка, что сейчас с ней живёт, и тот бы не висел у неё на шее.
 
 Дан прекрасно помнил историю, случившуюся спустя пол года, как Константин ушёл от них. Алина в тот вечер была в гостях у подруги, которая ещё являлась матерью одноклассницы Дана. Приятельницы слегка выпили, вернее, это Наталья слегка, а вот Алина напилась до такого состояния, что выболтала всё про своего бывшего супруга. Это могло и дальше быть тайной, да только вот Наталья была той ещё сплетницей. И ведь знала Алина, что язык у той без костей, но тогда просто не могла не поделиться горем. В общем, вскоре об этом знали все соседи, а через дочку Натальи и вся школа. Что тогда пережил Дан, лучше не вспоминать. Нет, его не били. Конечно, кто полезет к малолетнему почти Джеки Чану, так можно и без зубов остаться. Даже насмешки сыпались на него недолго, но каждый день он слышал отголоски фраз о себе, каждый день видел, как по классу передают похабные записки и очень много раз ловил на себе неприязненные – и это ещё мягко сказано – взгляды. В школе он отучился ещё год, потом перевёлся в другую. С Натальей Алина перестала общаться, а соседям со временем надоело обсуждать их семью. Но это отнюдь не означает, что Дан всё забыл.
 
 - Да пошёл ты, ничего я ему передавать не буду. И знаешь, не подкрадывайся лучше ко мне, в следующий раз могу не удержаться от соблазна и прибить, пока никто не видит.
 
 - Кишка тонка, - вырвалось у Дана.
 
 В следующее мгновенье сумка Ника полетела в одну сторону, а сам блондин – в другую. Ник занёс руку для удара, но Дану удалось увернуться и ударить в солнечное сплетение. Никита согнулся пополам, и Даренских собрался ударить его по спине, но Ник нашёл в себе силы и разогнулся, его подбородок встретился с челюстью Дана. Тот взвыл и прижал руки к лицу.
 
 - Не буду тратить на тебя силы, у меня ещё завтра тренировка по тэквон-до, - с трудом Ник поднял и взвалил на плечо сумку, после чего, пошатываясь, вышел.
 
 - Вот сволочь! Ненавижу!!! – выкрикнул Дан, когда челюсть более-менее прошла.
 
 Ничего, он ещё ему покажет. Или он не Данил Даренских.
 
 ***
 Саша где-то пропадал, наверняка пошёл к девчонкам или играл у пацанов в карты. Зато вместо друга в комнате его поджидала Юля.
 
 - О, вот и ты, - проворковала девушка, вставая с его кровати и откладывая модный журнал, который читала, в сторону. – Я тебя уже заждалась.
 
 Девушка обняла своего парня. Ник слегка поморщился, было больно.
 
 - Что такое? – потянувшаяся к его губам Юля, увидев его реакцию, остановилась. – Тебе что, больно?
 
 - Да, на тренировке меня слегка помяли, - высвободившись, Ник снял куртку и ботинки. – Ничего серьёзного.
 
 - Хорошо бы, - сказала девушка. – Даренских случаем не причастен?
 
 Никита, вынимавший вещи из сумки, замер. У него на лице написано, что он подрался с Даном или эта знаменитая женская интуиция? Если второе, то это воистину достойно восхищения.
 
 - С чего ты взяла? – подозрительно поинтересовался Никита.
 
 - А я когда тебя ждала, выходила на пару минут на кухню, а там Катя Головина - ну, та лыжница, у вас с её группой общие лекции по педагогике, анатомии и ещё чего-то – рассказывала, как раз проходила мимо спортзала, где у вас была тренировка и видела, как Даренских пошёл за тобой в раздевалку. Всё беспокоилась, как бы вы в очередной раз не разукрасили друг друга.
 
 Насколько Ник знал Катю Головину, невысокую брюнетку, стриженную под мальчика, та всегда была очень наблюдательна.
 
 - А ты не беспокоилась за меня? – поиграв бровями, спросил Кожевников.
 
 - Нет, конечно, ты же такой сильный, - вновь начала ластиться Юля, с удовольствием запуская руки ему под свитер.
 
 Ник порадовался, что успел принять душ в раздевалке. Подхватив смеющуюся девушку на руки, парень отнёс её на постель. Саша ещё долго не придёт, а если и придёт, то ему все равно. После тех гадостей, что ему в очередной раз наговорил Даренских, страстная ночь любви – это самое то.
 
 
 ***
 Отец позвонил через три дня, договорившись встретиться в кафе «Венера», где часто заседали студенты, благо находилось оно недалеко от института. Никита после тренировки быстро привёл себя в порядок, переодевшись из спортивного костюма в тёмно-синие джинсы и белую рубашку. На улице было довольно холодно, поэтому Ник надел тёплую куртку.
 
 - Привет, сынок, - улыбнулся ему Антон. – Какой же ты у меня красавчик, - оглядев его, присвистнул мужчина. – Наверное, от девушек отбоя нет.
 
 - Ага, еле отбиваюсь, - рассмеялся Ник. – Ты тоже ничего. Небось, Косте приходится поклонниц лопатой отшугивать.
 
 Действительно, Антон Кожевников, сам будучи спортсменом, в свои сорок выглядел лет на десять моложе и многие из-за сходства с сыном принимали его за старшего брата.
 
 - Ему не приходится, я от него уходить не собираюсь. Ну, ладно, расскажи, как ты тут? Как учёба? Всё ещё встречаешься с… Юлей, да?
 
 - Папа, не так сразу, - к ним подошла молоденькая официантка, активно стоящая глазки обоим мужчинам. Правда, после обращения Ника её интерес к Антону поубавился.
 
 Получив заказ, девушка удалилась. Ник вкратце рассказал о последних событиях в его жизни, избегая эпизодов стычек с Даренских, но Антон сам спросил о нём, чем вызвал недовольство сына:
 
 - Куда он тебе сдался? – им принесли заказ, но свой любимый летний салат есть уже не хотелось.
 
 - Мне-то никуда, я обещал Косте.
 
 - Да нормально всё с ним, - от радости от встречи с отцом ничего не осталось. – Учится хорошо, встречается с гимнасткой, всё у него хорошо, так что пусть Костя о своём неблагодарном ублюдке не беспокоится.
 
 - Никита! – осадил его Антон. – Не говори о нём так. Я знаю, что вы не в ладах, но всё же…
 
 - Да, прости, просто я видеть его не могу. Не знаю, как мы с ним в одной группе доучиваться ещё четыре года будем.
 
 - Привыкните, - сказал Антон. – А что у него за девушка?
 
 - Да говорю же, гимнастка, - ответил Ник. – Лиза Франковская. Очень симпатичная, кудрявенькая такая, тёмненькая. Заводная девчонка, не понимаю, что она нашла в этом зануде. Блин.
 
 - Что такое?
 
 - Ничего. Помяни чёрта, называется, - процедил Никита, завидев, как в кафе вошли вышеназванные объекты.
 
 Антон обернулся. Дан с девушкой, похожей по описанию на ту самую Лизу, сели за один из дальних столиков.
 
 - Первый раз вижу, как он улыбается, - заметил Антон.
 
 - Нда, бывает, и на него находит, - Ник лениво потыкал вилкой в салат. – Давай больше не будем о нём.
 
 Антон согласился, и дальше разговор стал идти куда живей.     

[Shoa]

Глава 4

 Данил вот уже трижды прочитал параграф в учебнике по Отечественной истории, но так и не смог ничего уяснить. Мысли возвращались к Кожевниковым, коих он видел сегодня в кафе. Вот незадача: впервые за две недели у него нашлось время, чтобы сводить свою девушку на свидание, так нет же, эти сволочи решили его испортить одним своим видом. Хорошо ещё, что смог удержать себя в руках и беззаботно улыбаться Лизе, сделав вид, что он никого не заметил. В целом, свидание прошло неплохо, только вот заниматься сексом Дану расхотелось, несмотря на недвусмысленные намёки Лизы.
 
 После кафе парень с девушкой где-то с час погуляли по городу, прежде чем стало сильно холодно, после чего было решено сесть на автобус и добраться до общежития.
 
 - Не хочешь зайти? – остановившись у своей двери, игриво поинтересовалась Лиза. – Я сегодня одна.
 
 Дан подумал, что его отказ наверняка обидит девушку, но у него не было никакого желания проводить с ней ночь, хотя ещё пару часов назад рассчитывал именно на это. Чёртов Кожевников, всё настроение убил.
 
 - Извини, не сегодня, мне надо хорошенько выспаться, завтра на первой паре тест, нужно быть собранным, - быстро поцеловав Лизу, Дан поспешно направился к себе.
 
 Неприятно, но ему пришлось соврать. Никакого теста не было, да и завтра ему ко второй паре, но Лиза проверять не будет, Дан знал это. Чтобы как-то отвлечь себя от мыслей о ненавистных ему личностях, парень взял учебник по истории и открыл страницу заданного параграфа. Коли пока не было, и Дан огорчился, что не с кем поболтать. Может, всё же вернуться к Лизе? Да нет, ей сейчас хочется отнюдь не разговоров.
 
 «Ладно, хватит думать об этом придурке и его папаше, пойду-ка я в душ, а потом спать», - решил Дан, подходя к шкафу и беря оттуда полотенце. Что-то у него голова разболелась, так что здоровый сон ему сейчас не помешает.
 
 
 ***
 Всё-таки он не выспался нормально, хоть и лёг не поздно. Коля вчера пришёл в пол второго ночи, но не стал будить соседа, стараясь переодеваться и ходить по комнате как можно тише. Дан проснулся на десять минут раньше, чем зазвенел будильник, но всё равно чувствовал себя каким-то разбитый, что ли? И юноша мог с уверенностью сказать, кто был в этом виноват.
 
 Да, да, кто же ещё, как не Ник Кожевников, который, в отличие от него, выглядел куда бодрее и успевал записывать лекцию по физиологии. Андрей Семёнович, как всегда, диктовал очень быстро, и Дан, ввиду своего состояния, половину пропускал.
 
 - Основным свойством любой ткани является раздражимость, т. е. способность ткани изменять свои физиологические свойства и проявлять функциональные отправления в ответ на действие раздражителей, - вещал преподаватель, молодой мужчина тридцати пяти лет. Молодой, но ужасно въедливый, не дай Бог заметит, что студент филонит на его парах. Не видать ему тогда промежуточной аттестации по физиологии, как своих ушей. Студенты поговаривали, что отец Андрея Семёновича военный и держит сына в строгости, а тот, в свою очередь, отыгрывается на них, бедных.
 
 - Мерой возбудимости является порог раздражения. Порог раздражения – это та минимальная сила раздражителя, которая впервые вызывает видимые ответные реакции. Так как порог раздражения характеризует и возбудимость, он может быть назван и порогом возбудимости, - продолжать лектор. Студенты едва поспевали за ним. Дан же делал неимоверные усилия, чтобы не зевнуть. Просто хотелось спать. - Раздражение меньшей интенсивности, не вызывающее ответные реакции, называют подпороговым.
 
 Дан с мысленным стоном заметил, что не успевает. Да блин, это садизм, так быстро диктовать. Кинув взгляд на аудиторию, Дан отметил, что половина студентов так же не смогли записать всё. Ну, конечно, Кожевников в числе счастливчиков.
 
 Прозвенел звонок, и Андрей Семёнович, сверившись со своими часами, кивнул и обратился к учащимся:
 
 - Не забудьте тщательно выучить эту тему к следующему занятию, так как по физиологической характеристике возбудимых тканей будет проведена контрольная работа, по которой я буду судить, поставить вам аттестацию или нет. Можете быть свободны.
 
 Дан готов был биться головой об стену. Вот блин, и надо же было ему именно сегодня выйти из строя. Необходимо взять конспект у кого-нибудь, чтобы успеть заполнить пробелы и выучить, так как следующая лекция через три дня, в пятницу. Так, сначала горячий кофе, а уже потом всё остальное.
 
 - Кошмарно выглядишь, Даренских, - прозвучал ехидный голос – часто преследующий его в ночных кошмарах - над ухом, когда Дан сидел в столовой с огромной чашкой горячего кофе и булочкой с маком. – Видно, ночь прошла продуктивно.
 
 - Пошёл в задницу, - привычно огрызнулся блондин, даже не поднимая взгляда. – Хотя нет, ты же только об этом и мечтаешь.
 
 Ник, усмехнувшись, помахал рукой зашедшей в столовую Юле с подружками и с насмешкой ответил:
 
 - Уж не о твоей заднице я мечтаю, это точно. Так что смени объект для соблазнения.
 
 Прежде чем Дан успел вылить кофе на этого ***, тот благополучно отошёл к своей подружке. Настроение стало ещё более поганым, хотя одно радовало: после выпитого кофе Дан почувствовал себя настолько бодро, что на следующей паре пробежал двадцать кругов по большому спортзалу быстрее всех, даже этого выскочки. Так что пусть почешется.
 
 ***
 Ох, как же он вспотел! Сегодня сдавали промежуточные нормативы, потом тренер провёл усиленную подготовку по тэквон-до, заставляя такое делать, от чего всё тело болело, а напоследок принёс козла. Видимо, сегодня не одному Антону Семёновичу по непонятной причине не угодили бедные студенты.
 
 - Это очень важные приёмы, которые вам пригодятся не только для экзамена, но и для собственной безопасности, - убёждённо говорил тренер, Виктор Анатольевич. – Ладно, на сегодня всё, и так вижу, что вы уже выдохлись. Марш в раздевалку. Последний закрывает дверь и сдаёт ключи на вахту.
 
 Обрадованные студенты с облегчением выдохнули. Всем хотелось как можно скорее разойтись по комнатам в общежитии или по домам и завалиться отдыхать. По крайней мере, Дан об этом страстно мечтал.
 В раздевалке Кожевников и большинство ребят уже отправились в душ. Дан тоже собирался, но звонок Лизы заставил его задержаться. Девушка минут двадцать уговаривала его прошвырнуться по магазинам, а Дан пытался потактичнее отказать. В общем, когда Лиза смирилась и повесила трубку, парни уже успели выйти из душа и начать одеваться. Вот девчонки, уйму времени отнимают, так бы он уже давно всё успел. Ну да ладно, подумаешь, пустяк, игнорировать звонки своей девушки чревато месяцем воздержания, Даренских это уже уяснил.
 
 Дан и ещё пятеро парней проскользнули в душевую. Хорошо, хоть толпиться не надо. К радости Дана, ребята быстро справились с мытьём, и он остался один. Пользуясь случаем, блондин решил хорошенько вымыться, так как в общаге с утра отключили горячую воду и было неизвестно, дадут ли её днём.
 
 Уже на выходе из универа Никита, остановившись, хлопнул себя по лбу, вспомнив, что он забыл свою спортивную футболку в раздевалке. Конечно, у него их много, но эту красную футболку ему подарил Антон и было бы нехорошо оставлять её там, где через полтора часа начнётся новая пара, и кто-нибудь обязательно сопрёт её. Так что, развернувшись, парень поспешил обратно, надеясь, что там ещё кто-то остался, и раздевалка пока открыта, в противном случае придётся идти за ключом.
 
 Раздевалка была открыта – судя по звукам льющейся воды, в душе кто-то находился - и Ник, положив сумку, принялся искать футболку. К сожалению, он не помнил, где её оставил. Посмотрев во всех шкафчиках, парень подумал, что остался только душ. Да, точно, он же в душе раздевался. Дверь в душевую была слегка приоткрыта, и парень уже собирался распахнуть её, чтобы зайти, как, разглядев того, кто там был, Ник остолбенел. В одной из кабинок под струями душа стоял Данил Даренских, намыливая бока и спину. Первым порывом Ника было желание смотаться – Антон уж простит ему футболку - но парень обнаружил, что ноги приросли к полу, а в горле пересохло… от желания.

[Shoa]

Глава 5

 Нет! Нет, нет и ещё раз нет!!! Это какой-то ужасный сон! Ник, конечно, не был ханжой, но ещё никогда не испытывал влечения к своему полу. И к кому? К этому неблагодарному мерзавцу, которого давно уже всей душой ненавидел. Тогда почему, чёрт возьми, он до сих пор не развернулся и не умотал отсюда? Почему он по-прежнему продолжает смотреть на Даренских, словно тот девушка его мечты, а он, Ник, подросток, впервые увидевший её обнажённой? Ноги отказывались повиноваться голосу разума, и русоволосый парень, не отрываясь, смотрел и смотрел, как Данил запускает пальцы в свои волосы, густо намыливая их, как запрокидывает голову, смывая пену со своего тела. Если подумать, что в этом было такое особенное? Да Ник и сам так же моется. Вспомнилось, как Юля, когда они вместе принимали душ, изощрялась, принимая соблазнительные позы, специально раздразнивая его, но это действовало куда слабее, чем то, что Ник видел сейчас.
 
 Тело Дана казалось ему совершенным. В раздевалке, когда они переодевались, Ник не обращал на него внимания – да вот ещё! Сейчас же оторвать взгляд от своего врага было выше сил парня. Даренских был так же, как и Ник, подтянут, но самую малость уступал ему в телосложении, был чуть менее мускулист, и плечи немного уже, чем у самого Ника, но Кожевников с голодными глазами пожирал эти прекрасные кубики пресса, по которым провёл рукой Дан, смывая с них остатки пены, эту восхитительные линии спины, когда Дан повернулся лицом к стене. Джинсы стали тесными, стоило Нику бросить взгляд на ягодицы идеальной формы. Кожевников зажмурил глаза, не желая признавать, что у него встал на парня. Он что, би, как Антон? Да глупость какая. Сколько раз мылся с парнями в душе, переодевался в раздевалке, и ничего такого не было. А вот стоило какой-нибудь симпатичной девушке подмигнуть – так сразу с его телом происходило нужная реакция. Возраст такой же. Так что сейчас изменилось? Почему он хочет скинуть с себя всю одежду, зайти в душ, взять мочалку, хотя нет, не, не надо никакой мочалки, просто намылить сначала свои руки, а затем ими всё необычайно красивое тело Дана, а потом… Нет!!!
 Так, надо уходить отсюда, а то ведь ещё немного – и Ник зайдёт в душ и… и… он не хотел думать, что тогда произойдёт. По традициям жанра, именно в этот момент мыло выскользнуло из рук Дана, и парень наклонился, чтобы поднять его. Ник кончил, не прикасаясь к себе, сжав зубы, чтобы не застонать. Да что с ним твориться?! Такого с ним с двенадцати лет не происходило. Зато ноги вроде обрели чувствительность. Ещё бы, он же едва на колени не упал от оргазма. Собрав все силы, Ник сделал шаг назад и собрался уже было сбежать, так как снова ощутил, как его член твердеет, но услышал насмешливый голос:
 
 - Что, понравилось представление? – вишнёвые глаза презрительно поблёскивали.
 
 - Ты… - изумился Ник. – Ты видел меня?
 
 Дан, фыркнув, повязал полотенце на бедрах.
 
 - Краем глаза. Хотел было возмутиться и прогнать тебя, но мне стало интересно, в такой же ты степени извращенец, как твой папаша, или нет.
 
 - Не смей о нём даже заикаться! – прошипел Ник. – Хочешь ещё один раунд?
 
 - Ну, - Дан постучал по подбородку, изображая мыслительный процесс. – А он тебе не помешает?
 
 - Кто? – хрипло спросил Ник, следя за тем, как капельки воды стекают с живота вниз, исчезая где-то там, за полотенцем.
 
 - Он, - указал Дан вниз, на пах Ника. – Вижу, мои подозрения оправдались. Могу я спокойно переодеться?
 
 - Да пошёл ты! – выкрикнул взбешённый Ник. – Мне плевать на тебя! Ты для меня пустое место.
 
 - Тогда ладно, - пожал плечами Дан, разматывая полотенце и открывая свой шкафчик, где лежала его одежда.
 
 Он успел натянуть трусы и джинсы и потянулся было за белой футболкой, как ощутил на спине прикосновение пальцев.
 
 - Ты что себе позволяешь, ненормальный?! – от неожиданности взвизгнул Дан, рывком натягивая футболку и резко поворачиваясь к Нику. – Придурок хренов! Убери от меня свои грабли, пока я не начал кричать и никто не узнал, что ты грёбанный… - блондин был весь красный от злобы, слов, чтобы охарактеризовать его ярость, не хватало. Сев на скамейку, Дан надел носки и кроссовки.
 
 - Чего стоишь? – зло зыркнул он на Ника. – Вали отсюда!
 
 Эти пальцы… прикосновение было мимолётным, но таким… Дан бы ни за что не признался себе, что хочет, чтобы Ник снова дотронулся до него. Похоже, Кожевников заразил его.
 
 - Дан…
 
 Даренских чуть челюсть не уронил. Прошло четыре года с тех пор, как русоволосый в последний раз называл его по имени. Когда он встал, чтобы надеть куртку, Ник снова протянул руку и погладил его по щеке. У Дана подкосились ноги. Глаза затуманились.
 
 - Тебе тоже это нравится, - проговорил Ник с лёгким удивлением в голосе.
 
 - Не трогай меня! – оттолкнув руку этого засранца, Дан подхватил сумку и бросился вот из раздевалки, громко хлопнув дверью.
 Никита бездумно смотрел на свои руки.
 
 -  Тебе понравилось моё прикосновение. Ты такой же извращенец, как и я, Даренских. Не я один схожу с ума.
 
 
 ***
 - Ник, да что сегодня с тобой такое? – воскликнула Юля, когда, придя к ней в комнату после её занятий, сразу прижал к стене и без предисловий стащил свитер. – Подожди, дай хоть ботинки сниму.
 Ник сам всё снял с неё и бросил на кровать. Юля сильно удивилась такому напору, но отнесла это на свою чрезмерную привлекательность. Её парень набросился на неё, как голодный лев на антилопу и, не слушая её слов, продолжал вбивать в матрас.
 
 - Ник, ты что?.. – задыхаясь, сказала девушка, когда парень без сил скатился с неё, натягивая джинсы, - энергетика выпил?
 
 Никита, коротко ухмыльнувшись, подмигнул ей:
 
 - Мне не нужен никакой энергетик, чтобы соскучиться по тебе.
 
 - Ты монстр! – восхищённо протянула Юля, целуя его. Какой у неё все-таки страстный бой-френд!
 
 Ник же ещё немного побыв у неё в комнате, отправился к себе, дав наконец Юле возможность привести себя в порядок. Настроение у него после секса существенно поднялось. Этот час с лишним доказал, что Ник абсолютно нормальный парень, и девушки для него остались такими же привлекательными, как и до сегодняшнего безумия. Правда, пока непонятно, что на него нашло в раздевалке. Господи, да какая разница! У него есть замечательная девушка, с которой у Ника прекрасный секс, так что нет в нём никаких отклонений. А то, что произошло сегодня… да мало ли, что бывает в жизни? Главное, что Ник доказал свою нормальность, остальное было неважно. Ведь правда же?

[Shoa]

Глава 6

 Сильно задержавшись на вечерней секции по дзю-до, Дан возвращался уже затемно, около девяти. Зайдя в общежитие, парень поздоровался с вахтёршей и направился к себе на второй этаж. Идя по коридору, Дан отметил полное отсутствие вечно болтающихся туда-сюда в любое время суток студентов. «Странно, куда они все подевались?», - удивленно подумал он. Может, в актовом зале концерт какой интересный, а ему сказать забыли? На афиши-то он не больно смотрит. Всё равно что-то чуднО. А, может, сейчас проводится важное собрание? Тогда почему вахтёрша ему ничего не сообщила. Ну да ладно, Дан сейчас порядком устал, и никуда, кроме своей комнаты, не пойдёт.
 
 Внезапно дверь комнаты, мимо которой он проходил, открылась. Даренских и пикнуть не успел, как оттуда высунулась знакомая сильная рука и утащила его внутрь. В ту же секунду раздался щелчок замка.
 
 - Что за?.. Эй, ты чего? Кожевников, совсем с дуба рухнул?! Эээ, что с тобой?
 
 Ник выглядел так, будто пробежал километров десять. Нет, он не валился с ног и не потел, но тяжело дышал и глаза его лихорадочно блестели.
 
 - Ты часом не заболел? – Даренских совершенно наплевать на его состояние, но не тогда, когда он заперт в одной комнате с буйнопомешанным.
 
 - Ты мой, - прорычал Никита и, рывком притягивая Дана к себе так, что тот больно ударился о его твёрдую грудь, впился – иначе не назовёшь – в губы.
 
 Ошалевший блондин позволял себя целовать, не предпринимая попыток к сопротивлению. Рот у Ника оказался мягким и искушающим, а вкус лимона с мёдом, исходящий от него, ещё больше притягивал. Но безумство длилось недолго.
 
 - Псих ненормальный! – Дан в бешенстве не столько на Ника, сколько на себя, оттолкнул его, брезгливо вытирая рот, но вкус губ Кожевникова ещё больше впитался в его рот.
 
 Никита отреагировал совсем не так, как рассчитывал Дан. Слова парня Кожевников предпочёл пропустить мимо ушей. Прижав блондина к стене, Ник снова поцеловал его, расстегнул куртку и проникнул руками под футболку, касаясь обнажённой кожи.
 
 - Прек… ра… ти, - просипел Дан, нажимая Нику на плечи, но получалось как-то вяло. Тело отзывалось на действия Кожевникова весьма недвусмысленно.
 
 Никита укусил его в шею, тут же зализав. Данил закусил губу, но предательский стон сорвался с его губ. Это было неправильно, но Дан не хотел, чтобы тягучие поцелуи, нетерпеливые ласки, неистовое трение тел друг о друга заканчивалось.
 
 - Нет, - из последних сил сопротивляясь своему безвольному телу, произнёс Дан, но был втянут в новый головокружительный поцелуй.
 Не в силах противостоять напору, блондин обнял своего врага за шею, пуская его язык к себе и «приветствуя» собственным языком. Комната наполнилась их громким прерывистым дыханием, звуками поцелуев и шелестом стаскиваемой одежды. Когда парни остались обнажёнными по пояс, Ник запустил руку Дану в полурасстёгнутые джинсы и обхватил руками ноющую плоть. Блондин запрокинул голову и зажмурил глаза, полностью сосредоточившись на двигающейся в его штанах чужой руке, забыв обо всём на свете. Ничто не имело значение, кроме того немыслимого наслаждения, что дарил ему партнёр.
 
 - Ты меня хочешь? – заглядывая в тёмные глаза Дана, спросил Ник. – Хочешь? Если нет, я всё прекращу.
 
 Даренских с отчаяние вцепился ему в плечо, на этот раз потому, что боялся отпустить.
 
 - Нет, не делай этого, - с каждым словом он наклонялся к лицу своего любовника. Да, сейчас Ник не враг. – Я не хочу, чтобы ты прекращал. Лучше поцелуй меня.
 
 - С удовольствием, - улыбнулся во все свои тридцать два Ник и накрыл своими губами рот Дана, сжимая головку. Блондин не смог себя сдержать, и кончил, изливаясь ему в руку.
 
 
 - Твою мать! – Дан рывком сел на кровати, вырываясь из кошмарного (кошмарного ли?) сна.
 
 - Что? Тебе ужастик приснился? – спросил разбуженный Коля.
 
 - Типа того, - ответил Дан, с ужасом ощущая, что трусы стали липкими. – Извини, что разбудил.
 
 - Да ладно, бывает, - повернувшись на бок, сосед вскоре затих.
 Дан, тихонько собравшись, неспеша вышел, направляясь в душ. Там он постоял минут десять, переоделся и пошёл обратно. Спать расхотелось, а вдруг снова какая-нибудь муть приснится? Да и вообще, почему ему приснился этот обалдуй, да ещё в таком неприличном виде?
 
 - Ненавижу, - прошипел Дан, входя в комнату.
 
 Это он, Кожевников во всём виноват. Сначала пялился на Дана в душе, а потом ещё и лапать начал. Правду говорят: яблоко от яблони недалеко падает. Только вот если Кожевникову - старшему удалось- таки заполучить в постель его отца, то этот заморыш пусть обломится.
 
 «Ты кончил, тебе понравилось, что он делал с тобой», - с ехидцей нашептал внутренний голос, не давай Дану уснуть. Парень от души послал его куда подальше, но забыться сном смог ещё нескоро.
 Все пары Дан вёл себя тише воды, ниже травы, слушал преподавателей с повышенным вниманием, усердно записывал, уткнувшись себе в тетрадь. На переменах смотрел куда угодно, только не на Никиту. Дан сам не знал, чего боялся. Не набросится же этот идиот на него при всех? Одно дело позволять себе вольности, когда они одни, и совсем другое – когда вокруг люди. Ну, а сон… мало ли что может присниться?!
 
 - Привет, котик, тебя сегодня не поймать, - после третей пары, когда занятия закончились, на него в коридоре налетела Лиза. – Я заходила к тебе на прошлой перемене, но ты куда-то пропал.
 
 - Прости, забыл, что ты хотела прийти, - соврал он. Дан не мог заставить себя улыбаться ей, настроение было не то, а если просто угрюмо поддакивать на лизину болтовню, то она обидится, и будет права. Она же не виновата, что ему снятся ненормальные сны!
 
 - Дан, ты что, опять не выспался? – внимательно вглядевшись в него, поинтересовалась Лиза, хотя скорее утверждала. – Боже, да у тебя огромные тени под глазами! – ужаснулась она. – Странно, ты со своей нагрузкой по идее должен сразу валиться и мгновенно засыпать.
 
 Дан, криво улыбнувшись, пожал плечами. А что он мог сказать? Это не тренировки виноваты, а мои сны с одним похотливым извращенцем и мной в главных ролях?
 
 - Не могу уснуть, вот и всё. Лиз, ты извини, давай мы завтра с тобой погуляем?
 
 - О чём речь? – всплеснула руками девушка. – Что я, зверь что ли, чтобы заставлять тебя сейчас? Когда сможешь, тогда и сходим, а я сегодня с подружками прошвырнусь по магазинам.
 
 - Вот и хорошо, - Дан поцеловал её в щёку, и они быстро разбежались.
 Но отдыхать парню было некогда. Уже завтра будет тест, а он до сих пор не удосужился взять конспект. Пол часа Дан бегал по одногруппникам, но те, кто написал всю лекцию, либо уже отдали тем, кто не написал, либо не хотели отдавать, так как не всё повторили. «Блин, что же делать? Поздно спохватился. И как теперь выкручиваться?» - Дан прислонился к стене, уже готовый съехать по ней вниз.
 
 - Что-то твоя девушка совсем не заботится о тебе, - сказал подошёдший Кожевников. – Ты тут в таком болезненном состоянии, на тебе лица нет, бледный весь, а она с подружками по магазинам умотала.
 
 - Отвянь, - без каких-либо эмоций отреагировал Дан, отворачиваясь и идя к своей комнате.
 
 - Подожди, - Ник неосознанно ухватил его за локоть.
 
 Дан остановился, крупная трепетная дрожь пронзила его тело. Это был как удар молнии, как нечто запредельное.
 
 - Вот возьми, - протягивая тетрадь, покрасневший Ник старался не смотреть ему в глаза. – Здесь все лекции по физиологии.
 
 - Я… - Дан хотел отказаться, вот ещё, не нужны ему подачки.
 
 - Возьми, тебе сейчас нужно, а то завтра Семёныч тебя с потрохами съест. Не отказывайся.
 
 И, пока Дан соображал, как можно подостойнее послать его, развернулся и быстрым шагом, почти бегом, направился к себе.     

[Shoa]

Глава 7

 «Я сошёл с ума, однозначно. Может, это на меня так март действует? Ага, восемнадцать лет действовал нормально, а сейчас ненормально. Блин, да что такое? Всё же хорошо было».
 
 Никита никак не мог заснуть, но не из-за знаменитых рулад Саши, всему виной был его «названный брат», как когда-то хотел думать о нём сам Кожевников. А потом этот «брат» предал его в лучших чувствах, перестав вызывать всякое уважение. Да даже если бы они и смогли стать друзьями, всё равно такие мысли недопустимы…
 
 «Это помешательство».
 
 А как это ещё назвать? Сначала у него встал на парня, причём на того, кого он ненавидит, причём для реакции тела Нику даже не понадобилось особенно вглядываться в изгибы тела Дана. Ему хватило лишь скосить глаза в сторону блондина.
 
 Ник повернул голову, посмотрев на храпящего соседа. Во сне одеяло Саши сбилось, открывая вполне спортивный торс. Вот! Ник оценивал внешние данные парней с точки зрения спортивного телосложения, прикидывая, смогут ли они составить ему конкуренцию. Это нормально. Так почему, глядя на Дана, он в первую очередь подумал, что хотел бы присоединиться к нему в душе и хорошенько… Так, стоп! Господи, почему после того, как Ник сегодня увидел, что его враг обнимается с этой гимнасткой, то испытал нечто похожее на… ревность? Ник сдавленно застонал.
 
 - Я определённо сошёл с ума, - вынес себе вердикт он. – Иначе и не скажешь.
 
 Но желание – это ещё пол беды. Когда Ник увидел, как Дан мечется по одногруппникам, пытаясь найти конспект по физиологии, ему захотелось помочь, успокоить. И он сам, не ожидая от себя, не колеблясь ни секунды, отправился в свою комнату, взял из шкафчика тетрадь по физиологии и отнёс ему, не позволяя Дану отказаться. Ник хотел вечером перечитать конспект лекции, но решил, что и так хорошо знает материал. Да пусть и не очень хорошо, зато Дан напишет этот тест без проблем, и не будет ходить расстроенным. Что? Расстроенным? Да хоть бы и так, ему-то какое до этого дело? Он хочет Дана, только и всего, на личные переживания последнего ему наплевать.
 
 
 ***
 - Кхм, - Ник увлечённым поглощением гречки с котлетой, поднял глаза. Перед ним стоял Даренских с его тетрадью, - возьми, я написал тест.
 
 - Садись, - забирая тетрадь и бросая её в сумку, неожиданно для себя предложил Ник. – Как написал?
 
 - Думаю, что хорошо, - Дан машинально сел рядом, хотя вовсе не собирался этого делать. – Вопросы оказались несложными. А ты… как написал?
 
 - Тоже нормально, - опустошив большую чашку кофе, Ник поставил ей на поднос.
 
 Парни замолчали, обоим было неловко. Странно, раньше, когда они ругались в пух и прах, награждая друг друга весьма нелицеприятными эпитетами, то чувствовали себя более комфортно. Обычный разговор, без перипетий и огрызаний был для них необычен. И не только для них: с соседних столиков в их сторону косились знакомые лица студентов, знающих об их вражде.
 
 - На нас все пялятся, - тихо сказал Дан. Надо было хоть что-то сказать, а то молчание слишком затянулось. В общем-то, его ничто не держало, отдал тетрадь, перекинулся парой слов, в принципе, валить можно, но блондин почему-то не мог уйти. Близкое соседство Кожевникова странным образом действовала на Даренских, заставляя его хотеть остаться с недругом как можно дольше, и Дану это ой как не нравилось. Скорее всего, тренер его слишком сильно бросил на мат.
 
 - Ага, - краем глаза оценив обстановку, согласился Ник. – Пошли отсюда.
 
 Парни поднялись одновременно и направились к выходу. Большая часть находившихся в столовой студентов провожала их с отвисшими челюстями.
 
 Разговаривать ни Дану ни Нику не хотелось, так что до общаги они дошли молча. Остановившись у двери здания, Ник с нерешительным выражением лица, что было крайне ему несвойственно, взглянул на Дана.
 
 - Ты… чем планируешь заняться?
 
 - Я? – растерялся Дан, но потом, слава Богу, к нему вернулось самообладание, и от непонятной робости не осталось и следа. – Послушай, я, конечно, тебе благодарен, но это не значит, что между нами что-то изменилось. Я тебя по-прежнему не перевариваю, и не хочу, чтобы ты ко мне лез.
 
 Повернув ручку двери, Дан скрылся внутри помещения. Ник внезапно для себя ощутил непонятную пустоту. А чего он ожидал? Что они станут друзьями? Хотя, честно признаться, от Даренских Нику была нужна вовсе не дружба. От этого козла вполне предсказуемо получить неблагодарность. Ник сжал кулаки. Этот червяк его достал. Блин, он спать не может из-за него. Нет уж, Кожевников получит то, что хочет, пусть они потом снова вернутся к привычному для них поведению. Приняв твёрдое решение добраться до тела Дана, Ник поспешил за блондином.
 
 Он нагнал его, когда Даренских открыл дверь своей комнаты. Недолго думая, Ник запихнул в неё парня и вошёл сам, закрывая собой дверной проём.
 
 - Ээ, ты чего вздумал? – растерялся Дан. – Чеши давай отсюда!
 
 - И не подумаю, - Ник схватил его за плечи, до боли сжав их. – Ты можешь при всех вести себя как полный придурок, изображая ко мне ненависть, но наедине… будь более отзывчив.
 
 Дан какое-то время переваривал эти слова, пока до него не дошло:
 - Ты с турника головой вниз не падал?
 
 Ник только сильнее встряхнул его:
 
 - Вот только не говори, что не понимаешь, о чём я. Что это с тобой? – Ник поднял вверх левую бровь. – Ты дрожишь? Я пугаю тебя или…
 
 Дан стряхнул чужие руки и доходчиво объяснил, что думает о самом Нике и его предках. Нахал продолжал издевательски улыбаться. И вдруг сделал то, что Дан совсем не ожидал… или ожидал? Подавшись вперёд, Ник накрыл его губы голодным поцелуем.
 
 Это было необыкновенно, ещё лучше, чем в его сне. И только когда их губы соединились, Дан понял, как сильно этого ждал. Не контролируя разум, он прижался к Нику всем телом, обнимая его и прижимая к себе. Вскоре воздуха стало не хватать, и ребятам пришлось оторваться друг от друга.
 
 - Что мы делаем?! – Дан не мог отвести взгляда от манящих губ.
 
 Их дыхание было отрывистым, глаза горели невыносимым желанием.
 
 - Завтра днём Саша уедет домой на выходные, - проводя языком по шее Дана, сообщил Ник. – Я остаюсь. Ты придёшь ко мне.
 
 - Надо же, сколько самодовольства, - хмыкнул Дан, подставляя шею под его поцелуи. – А как же Юля?
 
 - Это нечестно по отношению к ней, но мне всё равно, - пожал плечами русоволосый. – К тому же, если я скажу ей, допустим, что болен, максимум, что она сделает, это поинтересуется моим самочувствием, не заходя в комнату. У неё соревнования через три недели, боится подхватить заразу.
 
 - А ты тот ещё тип. Не стыдно обманывать девушку?
 
 - Да перестань. Ты думаешь, она ангел? – с трудом отстранившись, спрятал руки в карманы джинсов. Шаловливые ручонки так и тянулись к врагу продолжить своё грязное дело, впрочем, как и остальные части тела. Ждать до завтра совершенно не хотелось. – Я буду ждать тебя… Дан.
 
 От того, как эротично Ник произнёс его имя, блондин чуть не кончил. Бросив последний взгляд на будущего любовника, Кожевников едва не выбежал из комнаты, и Дан едва подавил желание броситься вслед за ним, но не для того, чтобы, как обычно, наговорить гадостей, а чтобы сделать немедленно то, что произойдёт завтра. Дан уже точно знал, что придёт к нему. Да, между ними нет никаких романтических чувств, только желание, но игнорировать его никто из них был уже не в силах.

[Shoa]

Глава 8

 «Как утро быстро наступило», - подумал Данил, открывая утром глаза. Странно… Что-то с ним не то. «Волнуюсь, как девственница перед брачной ночью», - мысленно усмехнулся про себя парень. На что внутренний голос возразил: «Ага, ты же уже давно не девственник. Сколько там у тебя мужиков было?» Вздохнув, Данил попытался встать. И понял, почему его состояние показалось ему странным. Болел он в своей сознательной жизни от силы раза два. Даже банального насморка у него не случалось. И теперь головокружение, сильный жар и слабость во всем теле стали для него неприятной неожиданностью. Равно как и боль в горле. Сглотнув, Данил поморщился. Неприятно все-таки болеть! Эх, сейчас вызывай врача, потом топай в аптеку, и еще идти на шумную кухню готовить. Да уж, неприятная перспектива!
 
 Данил ненавидел болеть. Те пару раз, что он помнил, мать оставляла его дома. По ее мнению, мальчик был сам виноват в том, что заболел, и потому в качестве наказания никогда не помогала ему. Да еще потом лишала законных денег на личные расходы. После чего происходили крупные ссоры, так как деньги Данил зарабатывал сам (платили за соревнования, да еще подработки). А мать напоминала, сколько она потратила на лекарства. Хотя набор всегда был стандартен: антигриппин и что-нибудь от насморка. От боли в горле женщина никогда не покупала таблеток. Сода есть и ладно.
 
 Надо заметить, что когда она болела, то ни в чем себе не отказывала. Всевозможные лекарства, что-нибудь приятное для поднятия настроения. Да еще и на сына орала, почему он, сволочь неблагодарная, не помогает.
 
 И Данил ненавидел отца еще и за это. Может, если бы он был рядом, то лечение было бы более приятным.
 
 Правда, сейчас он отомстил. Благодаря подработкам деньги у него были, но домой он ничего не посылал. Может, это и подло, но все-таки что это за мать, которой даже не жалко больного ребенка? Как вообще у нее еще совести хватает что-то требовать?
 
 За этими невеселыми мыслями Данил заснул.
 
 - Мммм, - простонал он, приоткрывая глаза. Пальцы настойчиво теребили сосок. – Ник, что ты делаешь?
 
 - Ласкаю тебя, мой сладкий, - прошептал парень тоном змея - искусителя. Пальцы, поласкав и второй сосок, спустились ниже. Ласковые поглаживания лишали воли. Казалось, Ник знал, как к нему надо прикасаться, чтобы свести с ума.
 
 Данил застонал, когда руки скользнули под одеяло и нащупали выпуклость в штанах. Погладив ее сквозь ткань, руки приподняли резинку и скользнули по члену. С губ срывались тихие стоны и неразборчивый шепот. Пальцы чутко ласкали головку, поглаживали по всей длине и теребили яички.
 
 - Ник, - тихим шепотом имя скользнуло с губ, когда парень кончил. Ласковый, полный нежности поцелуй в губы и забытье…
 
 ***
 Очнулся Данил через час. Причем пробуждение было приятным. Кто-то придвинул тумбочку к кровати и поставил на нее тарелку с горячим бульоном. Вот его запах и разбудил Данила. Сев, он потянулся к тарелке и заметил рядом кучку таблеток, стакан с водой и кружку с горячим чаем. Выпив бульон, Данил, поморщившись, выпил ещё таблетки и чай. После чего вновь нырнул под одеяло. И практически сразу же заснул.
 
 Вновь проснулся он, когда за окном уже темнело. Тарелки не было видно, но кто-то вновь наполнил кружку мятным чаем и прикрыл сверху тряпочкой, чтобы не остыл.
 
 «Лиза, кто же еще», - подумал Дан. Ей же по статусу, как его девушке, положено оказывать ему уход.
 
 Мобильный запиликал. Дан вытащил его из-под подушки, куда всегда клал на ночь. В противном случае он его не слышал. Благо, модель была старая. Про такие говорят: «упадут на пол – сломают пол». Открыв сообщение, он с удивлением прочитал смс от Лизы: «Данил, ты сволочь!!! У тебя девушка уехала на три месяца на соревнования, а ты даже не проводил ее ;((((((( Вот и целуйся со своим соседом, раз его пошел провожать!!! А ко мне даже не подходи!!!»
 
 «Точно! И Лизка, и Сашка уехали на соревки в Черногорию», - вспомнил Данил. - «Стоп, а еда откуда?»
 
 Тут раздался стук в дверь.
 
 - Войдите, - прохрипел Дан. Дверь распахнулась и в нее шагнул… Бог. Ибо в руках у этого создания находился поднос с тарелкой, в которой, судя по пару и аппетитному запаху, был горячий бульон, несколько бананов и тарелка с таблеточками. Подойдя к кровати, Бог поставил все это на тумбочку и, выпрямившись, улыбнулся. Свет от ночника давал слишком мало света, и Данил сразу не разглядел гостя. Но, стоило тому сесть рядом, как челюсть сделала настойчивую попытку познакомиться с полом. Ибо рядом с ним сидел никто иной, как Никита собственной персоной.
 
 - Ты? – удивленно прохрипел Дан. В ответ раздалось насмешливое фырканье:
 
 - Нет, Святая Дева Мария.
 
 - Но почему?
 
 Никита помрачнел и недовольно взглянул на него:
 
 - Так и быть, отвечаю на твой глупый вопрос, так как ты болеешь. Иначе бы просто стукнул. Первое, ты мне нравишься и скоро, - тут он усмехнулся, - станешь моим любовником. Да, станешь, - на всякий случай уточнил он, отметая возражения Даренских, если таковые возникнут. – Как только станет лучше. Я от своего не отступлюсь.
 Далее, - продолжил он. – Твоя девушка, - произнес он это так кисло, что Данил невольно фыркнул, - уехала и бросила тебя одного, равно как и твой сосед. Если я о тебе не позабочусь сам, будет просто некому. И последнее. Твоя болезнь огорчит папу и Костю. А, узнав о том, что за тобой некому ухаживать, примчатся сюда. И ты опять будешь грубить им. Это их расстроит, а я этого не хочу. Но и оставить тебя одного не могу. Твоего отца это расстроит.
 
 - Спасибо, - прошептал Дан. Приятно, когда есть кому о тебе позаботиться. Ухмыльнувшись, Ник резко наклонился и чмокнул его в губы:
 
 - Не за что, любимый брат, - Ник выразительно поиграл бровями.
 
 Данил покраснел, но предпочел промолчать. Во-первых, было больно говорить. Во-вторых, сколько бы он себе не врал, но это все правда. Они будут любовниками, и Кожевников действительно его сводный брат. Спорить не о чем. Но сводный, это не родной, у них родители разные, так что преступления против морали – не считая того, что Ник парень – Дан, как надеялся, не совершал.
 
 - А почему будем? – буркнул он. – После утра и так уже стали.
 
 - Когда это? – удивился Ник.
 
 - А кто меня сегодня ласкал? – вопросом на вопрос ответил Даренских.
 
 - Аааа, - протянул сво… будущий «возлюбленный». – Ты про утро. Ну что я могу сказать? Я всегда знал, что ты извращенец. И как часто ты обо мне думаешь, когда онанируешь?
 
 - Чего? – возмущенно рыкнул Дан.
 
 - Того! Захожу я утром тебя проведать, спросить, как девчонку свою проводил и во сколько тебя ожидать и увидела тааакое… Лежишь ты на постели, красный весь, что-то стонешь и еще сам себя ласкаешь! Чуть слюнями не захлебнулся, чес-слово! Наблюдал я, наблюдал. Еще подумал, что Лизка твоя садистка, не дает, раз ты уже сам себя удовлетворяешь. И тут ты как простонешь мое имя!!! Я к тебе подошел, наклонился и поцеловал. И понял, что-то не ладно. Слишком уж ты горячий. Сходил за градусником, поставил и еще пару минут держал тебя в объятиях, чтоб ты его не выронил. Потом глянул и офигел. Температура 39,0! Ну, я пошел сначала за таблетками, потом сходил приготовил тебе бульончик и чай. Притащил все в комнату. Хотел остаться, но, увы, не только у тебя девушка уезжает. Моя тоже. Пришлось пойти провожать. Если бы я сказал, что ухаживал за тобой, Юлька бы не поверила, - при этих словах Данил понимающе хмыкнул. – А другой веской причины у меня не было. Вот так вот все и было, - закончил Ник.
 
 - Видно, из-за высокой температуры и последних событий начался бред с твоим участием! – фыркнул Даренских.
 
 - Может, - покладисто согласился Кожевников. Потом резко наклонился и засосал губы в поцелуй. Данил сначала недовольно замычал, но скоро расслабился. Руки начали поглаживать тело Никиты. Когда они забрались под футболку, Ник застонал и отстранился:
 
 - Нет, нельзя. Ты еще слишком слаб, - глаза были мутными, а дыхание тяжелым. Данил понимал, что он прав, но ничего не мог с собой поделать и жалобно посмотрел на своего мучителя.
 
 - Нет, - более твердо повторил Ник. После чего… Лег в кровать к Данилу. Тот слегка офигело посмотрел на парня. В ответ раздалось фырканье:
 
 - Я тоже устал и хочу отдохнуть. И так как неизвестно, что с тобой еще будет, посплю рядом. Неохота просыпаться каждый час и бегать с четвертого этажа на второй и обратно по нескольку раз.
 
 - Может, ляжешь на соседнюю кровать? Коли тоже нет и неизвестно, когда будет.
 
 - Нееее, мне лень вставать, - заявил Ник. – Если хочешь, сам ложись, - при этих словах он обнял Дана поперек груди. Тот поперхнулся воздухом, но покорно затих. Как переляжешь, если тебя крепко прижал к себе далеко не слабый парень, и ты чувствуешь себя усталым настолько, что лень даже шевелится?
 
 Согревшись в объятиях Ника, Данил скоро уснул. Чтобы проснутся через несколько часов от того, что лежавший рядом парень раздел его и стал жадно посасывать все тело…

[Shoa]

Глава 9

 Стоило двум парам глаз встретиться, как у обоих ребят начисто исчез разум, оставив лишь инстинкты и желания. Оба они, словно сговорившись, впились друг в друга губами, сминая и подчиняя этим глубоким и страстным поцелуем, прекратить который было выше их сил, но всё же пришлось, так как скоро воздуха стало не хватать. Целуясь, они не закрывали глаза, не желая разрывать зрительного контакта.
 
 - Ты хочешь? – нашёл в себе силы спросить Ник. Ему было нужно, чтобы Дан дал своё согласие, хотя доказательство негласно упиралось ему в живот.
 
 - А то ты не знаешь, - процедил Дан, резко прижимая любовника к себе. – Ненавижу тебя.
 
 - И я.
 
 C рычанием первобытных животных студенты набросились друг на друга, поглощённые неумолимым голодом страсти. На Нике тоже не было одежды, и Дан никак не мог насытиться ощущением его потрясающей кожи под своими руками и губами. Он был просто великолепен! Дан сам не понимал, почему идёт на это, ведь у него даже в мыслях не было завести отношения с парнем, тем более с этим парнем, но неожиданно легко для него стало принятие Никиты в данном аспекте.
 
 - Чувствую себя так, будто это мой первый раз, - признался Кожевников, с трудом отстраняясь от партнёра, чтобы сдержать безумное возбуждение. Он не хотел, чтобы всё закончилось спустя пять минут.
 
 - Правда? – неподдельно удивился Дан. – Ты, конечно, тот ещё придурок озабоченный, но действуешь… неплохо.
 
 - Вот спасибо, - ухмыльнулся Никита. – Только я не об этом. Если мы немедленно не приступим к главному, то тебе придётся закончить самому.
 
 Когда до Дана дошло, что он имел в виду, его глаза расширились. Он не думал, что так сильно действует на партнёра. Отступать уже некуда. Глубоко вдохнув и сосчитав до десяти, блондин кивнул, разрешая…
 
 - Так приступай.
 
 Большего и не требовалось. Ник успел найти нужную информацию и надеялся, что с практикой у него выйдет не хуже, чем с теорией. Перевернув Дана на живот, парень начал массировать ему спину, переходя на ягодицы и, смазав пальцы специально подготовленной смазкой, нырнул ими в тесную расщелину. Даренских поначалу стискивал зубы, пока боль не сменилась жжением. Как ни странно, он надеялся, что это будет куда приятнее.
 
 Никита продержался сколько мог. Осознав, что ждать больше не в силах, парень смазал себя и сделал первый толчок. И сразу почувствовал себя насильником, судя по тому, как Дан застонал и как побелели костяшки его пальцев, когда он вцепился ими в простынь.
 
 - Тише, тише, всё хорошо, - Никита ласково целовал блондина в шею, виски, щёки. – Потерпи немного.
 
 - Так больно.
 
 - Это пройдёт, - заверил любовник, - расслабься.
 
 Данил честно последовал его совету, но помогло мало. Никита двигался медленно, стараясь не причинить ему лишней боли, но избежать её совсем не получалось. Кожевников что-то шептал ему на ухо, гладил его бёдра, целовал спину, и это успокаивало Дана, даже боль поутихла немного. Следующий толчок заставил блондина резко выдохнуть, но уже от удовольствия. Он невольно прогнулся, подался назад, раскрываясь и облегчая доступ. Ник же, произнеся что-то вроде «простата», двигался именно так, чтобы Данил мог получить как можно больше наслаждения. Сдерживая крик, Никита впился зубами в плечо партнёра, оставляя на нём глубокий след. Долго он не продержится.
 
 Их хватило ещё минут на пятнадцать в лучшем случае. Ник, ощущая, что вот-вот наступит разрядка, просунул руку вниз и коснулся окаменевшей плоти любовника, заставляя его извергнуться густым семенем. Дан так сильно сжал его внутри, что Ник не смог этого вытерпеть. Продолжая совершать механические движения бёдрами, парень глубоко излился.
 
 - Вот это да! – выдохнул спустя немалое время Кожевников. – Я чуть не умер!
 
 - А ты ничего, - Дан, едва выровняв дыхание, придвинулся поближе к любовнику. – Мне все говорили, чтобы я к тебе поближе присмотрелся, нашёл хорошие качества и глядишь, стали бы друзьями.
 
 - Да уж! – фыркнул Ник. – Неважные из нас вышли друзья. Хотя мне твоя дружба нафиг не нужна. Я хочу…
 
 - Знаю я, чего ты хочешь, - со смехом накрыл рукой чужой рот блондин. – И я… тоже этого хочу.
 
 Признание далось неожиданно легко. Никита, чувствуя, как странно быстро бьётся его сердце, притянул Данила к себе и поцеловал со всей нежностью и желанием, на которое был способен. Можно ещё немного поваляться, прежде чем пойти в душ. В общаге почти никого нет, так что вряд ли их кто-то увидит. Да если и увидит, ему абсолютно без разницы.
 
 ***
 
 Никита честно пытался вникнуть в то, о чём Юля говорила вот уже пол часа. Кажется, она рассказывала о новой коллекции спортивных женских костюмов, каталог которых ей вручили на соревнованиях. Ник знал, что Юля заняла третье место, по его мнению, довольно неплохой результат, но поздравлять свою девушку не стал. Парню было хорошо известно, что она ненавидит проигрывать, и даже второе место для неё означает провал. Так что всё, что он сейчас мог, это выслушивать бессмысленную болтовню про спортивные шмотки.
 
 - Мне нравится бело-голубой костюмчик, он бы мне прекрасно подошёл, но вчера я видела похожий у Катьки Головиной. И куда ей он? Демонстрировать-то нечего. Так что я его покупать не буду, а вот жёлтенький с рисунком – настоящий эксклюзив.
 
 - Ну так бери его, - Ник честно пытался придать лицу заинтересованное выражение.
 
 - Нет, жёлтый цвет меня полнит, - с сожалением вздохнула девушка. – Может, чёрный тогда…
 
 - Да, чёрный всегда стройнит! – Ник решительно поднялся, намереваясь выйти из комнаты.
 
 Дан говорил, что его сосед сегодня не появится в общаге. Колька вообще в последнее время нечасто ночевал у себя, к большой радости ребят. После того раза почти 7 дней назад они не заходили дальше поцелуев и, хм… лапаний, нужно было соблюдать осторожность. Но сейчас хотелось просто увидеть Дана, Ник даже не задумывался о причинах.
 
 - Ты куда? – удивлённо распахнула глаза Юля. – Тебе что, всё равно, в чём я буду ходить?
 
 Вот Дан никогда бы не стал лезть к нему со всякими глупостями.
 
 - Уверен, ты сама отлично выберешь. А ещё лучше – сходи на рынок, там что-нибудь присмотри. И дешевле обойдётся, и будешь точно знать, подойдёт ли костюм по размеру.
 
 - Ник! – возмущённо окликнула его девушка, но Кожевников уже ушёл.
 Не стоило, конечно, так резко, но ведь он не раз просил не забивать ему голову ерундой. Дан бы сразу купил подходящий по размеру, а не стал бы выбирать из каталожных моделей. Кожевников снова поймал себя на мысли, что сравнивает свою девушку и… своего… парня? Да нет, какой он его парень? Вот Юля его девушка, потому что у них есть отношения, а какие у него отношения с Даном? Их ничего, кроме желания, не связывает.
 
 - Привет, - без церемоний, не утруждая себя стуком, Ник зашёл в комнату… любовника?
 
 - Э, хоть бы постучался, - Дан клал в сумку те учебники, что взял для подготовки к семинару и хотел завтра сдать в библиотеку. – Я мог бы быть и не одет.
 
 Ник похабно усмехнулся.
 
 - И чего я там не видел?
 
 Даренских кинул в него лежащую на столе ручку.
 
 - Ой, какое страшное оружие! – захохотал Ник, и Дан, не сдержавшись, тоже улыбнулся.
 
 - Ты никого не ждёшь? – немного севшим от возбуждения голосом поинтересовался Никита, обнимая блондина за талию. Под «кем-то» он подразумевал Лизу.
 
 Дан покачал головой и снял с себя чужую руку.
 
 - Что такое? Ты не хочешь?
 
 - Нет, не сейчас, вдруг услышит кто, - краснея и ощущая себя барышней, произнёс Данил. – Соревнования кончились, выходные тоже, общага переполнена, тут везде уши.
 
 - Блин! – с досадой воскликнул Кожевников, признавая его правоту. – Хоть квартиру снимай.
 
 - Кстати, - радуясь, что можно перевести тему, подхватил Дан, - мне Колька сегодня звонил. Представляешь, он, оказывается, всё то время, что не был здесь, жил со своей девушкой, и завтра приедет сюда за вещами, так что теперь будет жить на квартире, а я остаюсь один.
 
 Брови Ника взлетели вверх, и Даренских сглотнул, ощущая прилив крови к… не тому месту.
 
 - Хм, рад за его личную жизнь. Надо будет ему пива купить.
 
 - Зачем? – удивился Дан. Ник с его соседом друзьями не были, с чего вдруг такой щедрый жест?
 
 - Затем, что он умудрился поспособствовать и нашей интимной жизни. Увидимся завтра, красавчик! – игриво подмигнув и шлёпнув блондина, Ник вышел. Парень собрался немедленно найти вахтёра.
 
 ***
 
 Вечером следующего дня Никита Кожевников перенёс вещи в комнату к своему врагу. Эта весть мгновенно облетела всю общагу, и студенты не по одному разу, выдумывая самые невероятные предлоги, заходили к Даренских, чтобы лично в этом убедиться. Заявив Саше, что не может с ним больше жить, потому что тот храпит так, что его хочется удушить подушкой, Никита, уже распределённый к Дану, переселился жить в другую комнату. Саша для порядка поворчал немного, сильно удивился, когда узнал, куда поселили его бывшего соседа, но потом решил, что так его приятель и Даренских смогут, наконец, подружиться.
 
 Только вот Ник выбивал себе эту комнату явно не для дружбы. Отодвинув моральные принципы на задний план, парень в первую же ночь полез к Дану. Тот сначала отпихивал его, как мог, но недолго, поддавшись под натиском поцелуев и ласк. Никогда ни у кого из них секс не был таким тихим, впрочем, это только добавляло остроты.
 
 В обычное время, на лекциях, в универе они тоже изменили своё поведение. Отныне больше их не считали врагами, правда, лучшими друзьями тоже, но и то, что парни нормально общаются, стало для всех чуть ли не праздником. Можно было не бояться внезапной драки и приглашать их обоих на вечеринки.
 Своей кроватью Ник пользовался только тогда, когда, нанежившись с Даном, переходил к себе, всё-таки это не двуспальная кровать, а ребята любили пространство. Однажды вечером Нику было настолько невтерпёж, что он завалил нового соседа, едва тот вернулся после пробежки. Хотя на улице была весна, но пока ещё ранняя и тепло не наступило, особо спортивные студенты любили разок-другой в день пробежаться вокруг площадки. Ник не побежал с Даном, оставшись в комнате, чтобы сделать реферат. Едва Даренских появился на пороге, Ник забыв обо всём, захлопнул ноутбук и, закрыв дверь на ключ, повалил его на кровать, яростно срывая одежду…
 Треньканье мобильника оторвало Ника от увлекательного занятия, а именно: от покусывания груди Дана после секса. Блондин любил, когда его нежат после бурного любовного акта, и Ник использовал это.
 
 - Кому я понадобился? – недовольно ворчал Кожевников, нехотя отрываясь от любовника.
 
 - Не отвечай, - попросил Дан, снова притягивая его к себе.
 Ник хотел выполнить его просьбу, но спустя минуту телефон продолжал звонить.
 
 - Наверное, что-то срочное, - Никита взял трубку. На дисплее высветилось «папа». – Хм, отец звонит, да ещё так настойчиво. Я сейчас быстро переговорю, а потом закончу с тобой.
 
 - Ловлю на слове, - улыбнулся Дан, закрывая глаза.
 
 Кожевников нажал на трубку.
 
 - Да, пап, привет. Почему долго не отвечал? А я выходил, пришёл, а мобильник уже надрывается. Нормально всё у меня, а у вас? Отлично, я рад, приеду к вам недельки через две на выходные, как обещал. Ага, Косте привет. Ну ладно, всё тогда, пока… что? Чего я? С кем?.. Ну да, мы с Данилом теперь живём в одной комнате, а что? Да. Кто тебе сказал? А где ты её встретил? Ах да, точно, забыл. Нормально живём, нормально. Нет, не поубивали друг друга. Что… ты что, не поедет он. Отстань, ладно. Хорошо, я поговорю с ним. Пока.
 
 - Чего он хотел? – сонно осведомился Дан, который не вслушивался в разговор, мечтая лишь о том, чтобы партнёр вернулся к нему.
 
 - Я совсем забыл, что юлины соревнования проходили в Подмосковье, в нашем родном городе, а отец их спонсирует. Юля с Антоном номерами на всякий случай обменялись и, представляешь, она позвонила ему и рассказала, что я теперь живу с тобой.
 
 - И что?
 
 - Да ничего, просто я собирался через пару недель приехать на выходные домой, - Ник выглядел немного виноватым. – Папа хочет, чтобы я взял тебя с собой, раз мы теперь в нормальных отношениях.
 
 Сонная нега мигом слетела с Дана.     

[Shoa]

Глава 10

 - Поверить не могу, что я позволил тебе уговорить себя, - проворчал Данил, вылезая из автобуса и закидывая сумку с вещами на плечо.
 
 - Я был более, чем убедителен, - наклонившись за своими вещами и одновременно прошептал Ник таким голосом, который сводил Дана с ума.
 
 - Да-да, - не меняя тона, отозвался блондин.
 
 Ник криво улыбнулся. Они так и продолжали тайком встречаться, и желание не становилось слабее. Напротив, с каждым днём их тянуло друг к другу всё сильнее и сильнее. Кожевников всё меньше внимания уделял Юле, что, впрочем, огорчало её только тогда, когда ей было что-то от него нужно. У Дана же дела обстояли ещё хуже: они с Лизой поначалу изредка созванивались, но их разговоры совсем не напоминали общение влюблённых. С последнего звонка прошло две недели, но Дан был слишком поглощён страстью, чтобы думать о Лизе. Так что Ник прогнозировал их скорое расставание, но нисколько не переживал. И если честно, он сам подумывал над тем, чтобы прекратить отношения с Юлей. Нет, он не собирался связывать свою жизнь с Даном, относившись к нему, как к временному помешательству, пройдёт когда-нибудь. Ник парень красивый, спортивный, неглупый, что он себе девушку не найдёт, что ли? Вот Катька Головина, например. Хорошая, умная, без запросов. Пусть и не красотка аки модель с обложки журнала, но что касаемо моделей, то ему и дорогой мамочки в своё время хватило.
 
 - О чём думаешь? – вырвал его из размышлений Дан.
 
 «О том, что скоро мы с тобой расстанемся, а потом я найду себе новую девчонку».
 
 - Да так, думаю, как пройдут выходные.
 
 - Не бойся, я никого не убью, - заверил Данил. – Живу же я с тобой в одной комнате.
 
 Ник одобрительно хлопнул его по плечу. Они уже подошли к большому кирпичному семиэтажному дому, Дан помнил его с четырнадцати лет. Никита открыл дверь, и они не спеша поднялись на третий этаж. Правда, когда Ник нажал на звонок, Данил почувствовал, что ему стало не по себе. Он понял, что ещё не готов снова оказаться здесь и увидеть… отца. «Раньше надо было думать! Ага, будешь тут думать, когда тебя вылизывают».
 
 Дверь им открыл Антон. Надо отдать ему должное, встретил он их как полагается и из того, что с Ником приехал сын Кости, события не делал. Что же касается Даренских - старшего, то он с трудом мог осмыслить, что снова видит сына, и главное, тот не кричит, не ругается, ни в чём не обвиняет. Он не мог и надеяться, что Никита сможет так повлиять на Данила.
 
 Парни же до вечера размещались в комнате у Ника, отдыхали после дороги. Все вместе собрались за ужином, который Костя самолично приготовил, а не заказал в ресторане, как обычно.
 
 - Данил, я слышал, ты делаешь успехи в айкидо, - Костя решился заговорить с сыном, когда тот умял уже больше половины тушёной картошки с курицей.
 
 Первым порывом Дана было нахамить отцу и обругать Ника за то, что он сливает всю информацию, но в этот самый момент Никита положил руку ему на колено и слегка сжал его, удерживая от необдуманных слов.
 
 - Да, - односложный, зато вполне нормальный ответ. Пальцы сжались чуть сильнее, подтверждая, что пока всё идёт хорошо.
 
 - Ты в курсе, что летом состоятся соревнования по кекушинкаю в Ярославле? Ты хоть и первокурсник, но не новичок. Не хочешь подать заявку? У меня там как раз есть один знакомый…
 
 Костя осёкся, прикусив язык. Что сейчас начнётся?! Меньшее, что сделает Дан – это бросит вилку и, наорав, покинет квартиру. Но сын снова удивил всех: одарив Костю не самым дружелюбным, но не ненавистным взглядом, он ровно произнёс:
 
 - Я подумаю. Как решу – позвоню.
 
 - Костя, подними челюсть с пола, - потянувшись за компотом, усмехнулся Ник.
 
 Общий смех разрядил обстановку за столом.
 
 - Ну, как тебе? – спросил Ник уже когда они ложились спать.
 
 - Не так уж плохо, - пожал плечами Данил.
 
 Кожевников уступил Дану свою кровать, а сам расположился на тахте. Вернее, для всех он спал на тахте. Был риск, что их услышат, но ребята неплохо научились делать это тихо. А как Нику хотелось слышать его крики наслаждения, мольбы о том, чтобы Ник поскорее взял его! Ну вот, теперь они точно спать не будут.
 
 - Отпусти, - Дан забился под ним на кровати, куда лицом вниз его опрокинул любовник с явным намерением, которое утыкалось ему ниже спины. – Ты с ума сошёл? – прошипел он. – Немедленно прекрати.
 Данил, проведя ускользающий манёвр, выскользнул из-под этого озабоченного.
 
 - Даааааааааан, ну пожалуйста, - Нику удалось поймать его руки, и он притянул его к себе, настойчиво целуя. – Я так сильно тебя хочу.
 - Ник… - Дан лёг на спину, утягивая любовника за собой. Их губы снова и снова соединялись, а руки освобождали тела друг друга от одежды…
 
 ***
 
 Так как в понедельник занятия начинались с третьей пары, то есть с половины двенадцатого, ребята решили сесть на утренний автобус и остаться на все выходные в Подмосковье. Хотя Дан предпочёл бы уехать в воскресенье, но Ник впустил в ход щенячьи глаза. Дану пришлось уступить, ему не хотелось (!) расстраивать своего парня (!!).
 
 - Дани, я тут хочу кое-что попробовать, - хитро сверкая глазами, проговорил Ник. – Костя с Антоном сейчас уедут часа на три, так что у нас есть время.
 
 Дан инстинктивно напрягся.
 
 - Время на что?
 
 Ник плюхнулся на кровать рядом с ним и, проведя рукой по гладкой щеке партнёра, игриво ответил:
 
 - Я тут недавно одну книжку в Интернете прочёл…
 
 - Надо же, какое счастье! – с сарказмом протянул Дан.
 
 Ник с трудом дождался, пока родители уйдут.
 
 Костя уже в машине вспомнил, что забыл барсетку с документами. Заверив Антона, что он пулей туда и обратно, мужчина быстро вернулся, забрал барсетку и собрался уже было выйти из квартиры, как раздавшийся стон, тихий, но различимый, привлёк его внимание. Мужчина не стал бы заострять внимание, но ему была прекрасно известна причина, способная вызвать подобный звук. Правда, сейчас Костя надеялся, что ошибается.
 
 - Ну же, что ты тянешь?! – Костя, подойдя поближе к комнате Ника, распознал голос сына. Тяжёлый, прерывающийся, у него самого такой во время…
 
 - Сейчас, подожди чуток, - это уже Ник. Тоже хриплый, полный желания.
 
 Послышался скрип кровати, стоны, сливавшиеся воедино. Брови мужчины скрылись за светлой чёлкой, когда он услышал далеко не пристойные восклицания Дана. «Я сплю, сплю», - уверял Костя самого себя. Ему нужно принять успокоительное.
 
 Стоны становились громче, парни шептали что-то, что мало напоминало приличные выражения и по вскрикам можно было окончательно понять, что ребята в своей комнате отнюдь не читают. Слабая надежда, что его разыгрывают, исчезла. Ник снова выругался и сказал такое, что ни сам Костя, ни Антон никогда не говорили друг другу во время секса.
 
 Двойную дозу успокоительного.
 
 На негнущихся ногах Костя добрался обратно до машины. Антон торопился и поэтому не заострил внимания на том, что его друг выглядит пришибленным на голову.
 
 ***
 
 - Слушай, тебе не кажется, что Костя…. – начал задумчиво Данил, но его перебил Ник:
 
 - Папа.
 
 - Прости, что? – не понял Дан.
 
 - Папа, - повторил Никита, и добавил, увидев, когда поднялись брови парня: - Костя твой отец. Зови его папой.
 
 Данил упрямо мотнул головой и продолжил:
 
 - В общем, тебе не показалось, что он как-то странно смотрел на нас сегодня за завтраком?
 
 Ник тихонько вздохнул и покачал головой. Значит, ему не послышался шорох за дверью, и Костя их слышал. Ник не расстроился, ему даже стало легче.
 
 Дан был упрямым… Весь в отца. Да и у Никиты характер не лучше. Собственно, в прошлом большинство проблем было как раз таки из-за подобного не сходства характеров. «Верно говорят: любят не за, а вопреки. Правда, любви у нас нет, но все-таки мы типа вместе. Так что эту пословицу можно и к нам применить. Хотя…» - тут Ник еще раз вспомнил родителей. Костя, необычайно жесткий, даже жестокий и строгий начальник, в то же время был справедлив. Но вот пощады от него ждать не приходилось. В особенности, если дело касалось Ника или Антона. Однако отец Кожевникова тоже мягкостью не отличался. Вообще, все спортсмены были жесткими людьми. Их делали такими огромная нагрузка на бесконечных и утомительных тренировках, травмы. В боевых искусствах часто приходилось терпеть просто адскую боль. Поэтому Антон был груб и жестковат. Но маленький Ник никогда не чувствовал этого на себе. Его баловали и любили. Равно как и между собой у мужчин никогда не было ничего жестокого. Теплая дружная семья. И в последнее время у Ника проскальзывала мысль, что у Дана тоже все это могло быть. К сожалению, Костя проявил мягкость именно тогда, когда этого делать не стоило. И вот результат. Во время болезни Дан обрадовался заботе Никиты. У последнего невольно возник вопрос: если Данил так радуется заботе недавнего врага, что же было с ним в детстве? Но брат предпочитал избегать этого вопроса или сводил все к шутке. В итоге Кожевников понял: все было просто ужасно. Данил редко избегал вопросов, а уж из-за его честности в институте давно сложилась присказка: честный, как Даренских.
 
 Еще, кстати, поэтому Данилу было тяжело с Лизой. Их отношения трещали по швам. Он не мог уделять девушке много внимания не столько из-за Ника, сколько из-за того, что ему было неловко рядом с ней.
 
 - Ник, вставай, приехали, - Данил тормошил парня за плечо. Никита открыл глаза («когда только закрыть успел») и потянулся. Все-таки неудобно сидеть в автобусе столько часов.
 
 ***
 
 - Данил, - позвал Ник любовника. Тот ответил негромким стоном, показывая, что слушает. И Ник продолжил:
 
 - Раз уж ты у нас стал свободным…
 
 Опять стон, на этот раз жалобный. Кожевников хихикнул. Да уж! Про расставание Дана с Лизой говорил сегодня весь институт. Девушка подошла к парню на перемене перед четвертой парой, врезала по лицу и заявила, что расстается с «таким козлом». И, добавив, что зря только теряла время с «педиком», развернулась и пошла прочь. Дан ошеломленно молчал. А Ник чувствовал, что покрылся холодным потом. «Как? КАК она узнала?» - билась в голове единственная мысль. В чувство его привел Даренских, совершенно не мягко дернув его за рукав и напомнив, что сейчас будет звонок, а на пару по теории физкультуры лучше вообще не приходить, чем опоздать хотя бы на секунду. Спустя минуту парни были в аудитории.
 
 После пары к Данилу и Никите подошел Коля и утешил, заметив, что все девушки так говорят, когда расстаются с парнями и просил не принимать близко к сердцу. На вопрос Дана «А почему ты решил, что я это близко к сердцу принял?» спокойно ответил:
 
 - Да на тебе лица не было всю пару. Вот и решил успокоить на всякий пожарный.
 
 Поблагодарив друга, Дан пошел в общежитие. Ник – следом.
 
 Едва закрылась дверь, как Кожевников повалил Даренских на кровать, стаскивая попутно одежду. После жаркого секса Ник принял решение расстаться с Юлей. А еще он вспомнил, как его любовник кричал во время их отдыха у родителей. И решил ошарашить Дана.
 
 - … то давай снимем квартиру, - закончил, наконец, предложение Ник.
 - Что? – Даренских от удивления аж приподнялся. Но Кожевников вновь уложил его на подушку. После чего спокойно повторил:
 
 - Давай снимем квартиру.
 
 - Зачем? – Дан потянулся. – Разве в общежитии нам плохо? Да и как мы объясним наше решение в институте и Косте с Антоном? Ведь станут любопытничать все, кому не лень. А давать повода к сплетням мне как-то не охота. Да еще твоя Юля…
 
 - Я об этом подумал, - безмятежно ответил Ник. – Я расстанусь с Юлей…
 
 - И дашь повод к сплетням, - не удержался Данил.
 
 - Тихо! – рыкнул Ник, и, прежде чем любовник успел возмутиться такой наглости, вобрал в рот сосок и принялся перекатывать его на языке, одновременно пальцами теребя второй. Дан, несмотря на столь жестокий вид боевых искусств, как кекушинкай, был в то же время очень чувствительным. В особенности в области груди. Поэтому он хрипло застонал и завозился. Ник знал, как заставить его замолчать и выполнять все свои прихоти! Поиграв некоторое время с сосками, он отстранился и, как ни в чем не бывало, продолжил:
 
 - Я расстанусь с Юлей. Она мне надоела уже своими капризами и истериками. И да, общежитие меня не устраивает. Колька, по слухам, со своей девушкой расстался, скоро придет проситься обратно. И не факт, что меня не заставят снова перебраться к Саше. Да и потом, никогда не любил это общежитие. Тут в любой момент в дверь может начать ломиться какой-нибудь идиот. Да и ты… Я хочу слышать твои крики, как дома. А тут ты осмеливаешься только стонать, да и то едва слышно. Я хочу большего!!!
 
 Ник не стал говорить, что и мольбы Дана ему приятны. Хотелось связать и помучить немного ласками… Но лучше этого не говорить. Потом, после переезда, он ему устроит сюрприз.
 
 - Но, Ник, в институте… – Дан снова захлебнулся стонами, когда Ник возобновил свои ласки. Проклиная свое чувствительное тело, он все же не мог ничего сделать. Ник нашел способ заставить его согласиться с ним. Наконец, Никита оторвался от его груди и прошептал:
 
 - Скажем в институте, что мы – братья. А вражда у нас с детства. Даже врать не придется!
 
 - Братья? - вытянулось лицо у Дана.
 
 - Двоюродные, - добавил Ник. Его любовник и сводный брат облегченно вздохнул. И тут же вновь застонал, ведь не только он чувствителен. Но если его слабым местом была грудь, то Ника сводили с ума его голос и стоны…

[Shoa]

Глава 11

 Антон Кожевников держал трубку на расстоянии половины вытянутой руки, чтобы не слышать воплей девушки своего сына. Бывшей девушки. Юля пять минут назад позвонила ему, чтобы сообщить, что Ник её бросил и просила – нет, велела – выложить всё о той, на которую он её променял. Да уж, ничего себе барышня. Хоть для Антона и стало неожиданностью разрыв Юли с Ником, но, слушая вопли блондинки, мужчина подумал, что сын принял верное решение. Какие же всё-таки женщины истерички!
 
 - Юль, я уже сказал, что нет у него никого, иначе я бы знал. Нет, я не покрываю его, - Костя, поставив перед своим парнем чашку горячего кофе, сочувственно и с каким-то беспокойством посмотрел на Антона. – Что? Кто он? Нет, мой сын не козёл, это ты баба, которая ведёт себя так, будто у неё постоянный ПМС. Прими как данность, что вы теперь не пара. Ну вот, - мужчина убрал трубку от уха и положил в карман. – Бросила. Не хочет узнать всю правду о себе.
 
 - Значит, Никита расстался с Юлей? – для себя уточнил Костя.
 Антон кивнул, потянувшись за сахаром.
 
 - Они были хорошей парой.
 
 - Я тоже так считал, - Антон сделал большой глоток. – Ну да ладно, дело молодое. Понравились, повстречались, потом разошлись. Только вот Юля думает, что Ник променял её на другую. Ты думаешь, она права? Костя? Костя?
 
 - Ну… - Даренских – старший почувствовал, как у него вспотели ладони. – Тош, ты только не волнуйся. В общем, у Никиты действительно роман. Я… я это случайно выяснил.
 
 Антон порадовался, что не подавился булочкой.
 
 - Что? А почему он мне об этом не сказал? И кто она?
 
 - Мой Дан.
 
 Всё-таки подавился. Костя услужливо принялся хлопать его по спине. Как только Кожевников откашлялся и как следует осмыслил новость, немедленно вытащил телефон и быстро набрал номер сына.
 
 
 ***
 Поиски новой квартиры заняли почти две недели, то было слишком долго добираться до института, то плата высокая. Наконец ребятам удалось найти более менее устроивший их вариант. Пусть и дороговато, но двое потянут. Друзья всё ещё приходили в себя от того, что они из врагов превратились в друзей, как парни их снова огорошили: они, оказывается, родственники, которые соперничали в детстве, поэтому и ненавидели друг друга. Теперь же они осознали, что вели себя глупо. Так что на новость о переезде все студенты не отреагировали так бурно, как раньше. Просто отходили от предыдущих известий.
 
 Сегодня Ник с Даном собирались переехать на новую квартиру. Вещи уже были собраны.
 
 - Ну что? Я вызываю машину? – осведомился Данил. – Ты ничего не забыл?
 
 - Забыл, - Ник плотоядно улыбнулся. Дан инстинктивно напрягся. – Я забыл секс.
 
 - Чего?
 
 - Ну давай, - Никита усадил блондина на кровать и обнял за плечи. – Секс на дорожку. Мы быстро.
 
 - Но… - возразить Дан не успел. Ник подарил ему головокружительный поцелуй, укладывая на спину. – Хорошо, только побыстрее.
 
 - Я же обещал, - на медленное и чувственное раздевание время они не тратили, снял лишь куртки, брюки и обувь.
 
 Данил вынужден был признаться себе, что никогда ещё от чужих поцелуев у него так не кружилась голова, что он мог согласиться на что угодно, лишь бы этот человек, даривший ему столько удовольствия, не оставил его. Что? О чём он думает? Конечно, Никита когда-нибудь оставит его. Дан ощутил, как сердце остро кольнуло болью, но тут его накрыло удовольствием. Ник овладел им так, будто для него не было никого важнее, чем его любовник, словно он… любит его.
 
 - Как хорошо, - прошептал Ник. – Не могу тобой насытиться.
 
 Данил откинул голову, его глаза закатились, и всё вокруг вспыхнуло искрами. Рвущийся наружу крик поглотил поцелуй.
 
 - Ты супер! – Никита взял с тумбочки предусмотрительно приготовленные салфетки.
 
 Дана, расслабленного от прикосновений к своему телу, хватило лишь на что, чтобы слегка улыбнуться ему. Когда они снова были собраны, Ник хотел вызвать машину, но телефон успел затренькать раньше, чем он начал набирать номер.
 
 - Дан, вызови такси, я отцу отвечу, - Ник принял вызов. – Да, пап, что случилось.
 
 - Никита, кхм, я тебя не отвлекаю?
 
 - Нет, - парень удивился нерешительному тону. За Антоном такого не водилось. – Мы с Даном уже вещи собрали, скоро переедем на квартиру. У тебя что-то срочное?
 
 - Хм, с Даном, значит? – как-то странно хмыкнул Антон. – Послушай, это не телефонный разговор, но у меня сейчас нет возможности ехать к тебе, так что просто ответь на один вопрос.
 
 - Конечно, спрашивай.
 
 На том конце не сразу раздался выпаливший на одном дыхании голос:
 
 - Ты спишь с Даном?
 
 Ник аж подавился воздухом. Коротко кивнул Дану на дверь, Ник вышел в коридор и тщательно проверил, нет ли кого поблизости.
 
 - Костя рассказал?
 
 - Так это правда? Ник, ты с ума сошёл? С каких это пор тебя стало тянуть в сторону парней?
 
 - С таких, как увидел его голым. Успокойся, парни меня не интересуют, меня на одном Даниле переклинило.
 
 - Я был абсолютно уверен, что тебе нравятся девушки, - Ник представил картину, как его отец готов вцепиться себе в волосы.
 
 - Они мне нравятся, можешь не сомневаться, - отрезал Ник.
 
 - Ты в этом меня или себя убеждаешь? Послушай, если это просто эксперимент, то лучше его прекратить.
 
 - Вот только учить меня не надо. Странно слышать от тебя такие слова, - попенял ему Ник.
 
 - Да я для тебя же стараюсь. То, что вы подружились, это хорошо, но то, что слишком подружились… Ник, я тебе не указываю, но подумай над тем, что я тебе сказал. Поверь моему жизненному опыту: такие эксперименты ни к чему хорошему не приводят. Я тебе это из жизненного опыта говорю.
 
 - Хорошо, папа, я подумаю, - пообещал Ник, отключаясь. Как по заказу, перед глазами возник образ обнажённого Дана. Фига с два он прекратит их отношения. По крайней мере сейчас.
 
 - Что-то случилось? – осведомился Данил, когда Ник вернулся в комнату и молча подхватил вещи. Вид у парня был задумчивый.
 
 - Да так, пустяки, - улыбнулся Никита. «Нет, не буду сейчас ему это говорить», - решил Кожевников.
 
 - Походу дела, Юля позвонила папе и устроила скандал, - хмыкнул Ник. Данил понимающе фыркнул. Да уж. Девушка Кожевникова отличалась поразительным темпераментом. Хотя его бывшая девушка была не лучше. Только вчера звонила. Зачем – не понятно. Обругала, обматерила, пожалела, что столько времени на него угробила и послала куда подальше. После чего положила трубку. Нет, он решительно не понимал девушек.
 
 Но порой Данил задумывался. Отношения с Ником не вечны. Вот пройдет это помешательство, и они пойдут своими дорожками. У него появится хорошая работа и семья. Милая, не капризная жена и обязательно сын. И мальчика своего он не бросит, как Костя. Он будет о нем заботиться и сделает все, чтобы у него было то, чего сам Данил был лишен: дорогие игрушки, красивая одежда, хорошая школа. Но самое главное, у него будет внимание и любовь отца. Даже если они с женой разведутся, то малыш обязательно останется с ним.
 
 - Дан, о чем думаешь? – потеребил его Ник.
 
 «О своем будущем сыне», - хотел ответить Дан, но вовремя спохватился. Не время такое говорить. А то начнутся ненужные вопросы.
 
 - Да так, о будущем, что весьма и весьма призрачно, - неопределенно ответил Дан, заметив, как вытянулось лицо Ника. Видимо, тот тоже думал об этом. И вряд ли там был Даренских. С другой стороны, для него подобная семья – норма. Ему не приходилось мучиться, чтобы поступить в элитную школу. С отцом-чемпионом это наверняка было просто. Да и любви у него было в достатке, равно как и всего остального. «Если бы отец не оставил меня матери…», - Дан сердито тряхнул головой. Это прошлое. Да, болезненное, да, неприятное, но это не повторится. Сейчас все зависит от самого Данила. Он пока держал это в тайне, но в его планах было поступить в еще один институт. Зачем? Да мало ли что. Тренерам в нашей стране платят не так уж много, надо на всякий случай иметь еще одну профессию.
 
 ***
 - Дан, приехали, - отвлек его от размышлений голос Ника.
 Тяжело вздохнув, Данил выбрался из машины вслед за Никитой и направился в их новое пристанище. Да уж. Рано думать о будущем. Его пока держит настоящее. А в нем нет места для детей, жены и прочего. Пока в нем есть учеба в институте, соревнования и чудесный любовник. А в скором времени еще и экзамены.
 
 ***
 - Я не думаю, что это хорошая идея, - нудел Ник. Дан вздохнул. Прошла неделя с их переезда. Они сидели в уютной гостиной, и пили чай. Это становилось уже приятной традицией. Было хорошо и спокойно. Завтра суббота, никуда не надо идти.
 
 Но вот Ник уже начинал портить эту идиллию. Дело было в том, что Дан решил поехать в Ярославль на соревнования. Но они проходили в июне, в самый разгар сессии. И Данил, не мудурствуя долго, решил сдать сессию досрочно. Однако Никите это не понравилось. Причин было множество: долго отсутствие Дана, и вместе с ним секса; сложности досрочной сдачи, и опять-таки еще пару недель без секса и еще куча всего. Когда Дан возразил, что Ник и сам поедет на соревнования по кендо во Владивосток, тот фыркнул и заметил, что едет после сессии. Потом замер… чтобы через несколько минут начать ругаться сильнее прежнего. Получается что, когда Дан приедет со своих соревок, Никита будет уже в самолете Москва – Владивосток. И опять без секса!!! Целый месяц!!! Да это же издевательство!
 
 - Никита, я сказал: я поеду. И точка, - отрезал Данил, продолжая рисовать.
 
 Во время их совместного жительства парни узнали много интересного друг о друге. Данил и не подозревал, что Никита прекрасно играет на двух музыкальных инструментах: флейте и гитаре!
 
 Для Ника, в свою очередь, стало шоком, что Дан закончил художку и просто потрясающе рисует. Да еще и фотографией увлекается. Собственно, на этом и строился его заработок. Он работал дизайнером в одной небольшой фирме. Платили весьма и весьма неплохо. Да еще после переезда Дана повысили. Теперь он получал гораздо больше.
 Необычайно приятным сюрпризом стало известие, что Дан умеет готовить. И готовил, надо сказать, просто замечательно! Как пояснил Данил, научиться готовить его побудила отвратительная стряпня матери. Она умудрялась испортить даже полуфабрикаты.
 
 Ник тоже умел готовить. И весьма вкусно. На вопрос, где он так научился, Никита только посмеивался. Ну, в самом деле, не мог же он сказать Даренских, что готовить его научил Костя, когда узнал, что Никита собирается ехать в Москву и жить в общежитии?
 
 Теперь же они по очереди готовили и прибирались в квартире. Ник тоже нашел работу, и они платили пополам.
 
 - Ладно, хорошо. Ты меня убедил, - неожиданно легко сдался Ник. Но, не успел Данил удивиться, как он оказался рядом с ним и повалил на диван, жадно целуя в губы.
 
 - Ник, ммммм, мне еще работу… мммм, - застонал Данил, придавленный горячим телом. Ник стал целовать его и не дал закончить предложение. В перерывах между поцелуями он прошептал:
 
 - Мне скоро месяц-другой без секса предстоит. Так что хочу получить все авансом.
 
 Данил согласно застонал. Точнее, Никита решил, что согласно. А стонать Даренских начал из-за того, что руки Ника, пробравшись под футболку, начали гладить его грудь и пощипывать соски.
 
 Начав расстегивать рубашку, Кожевников прошептал:
 
 - Узнаю, что завел там с кем-то интрижку – убью!!!
 
 После чего нахально приник губами к оголившейся груди и принялся ее вылизывать. Данил стонал без остановки. Он сейчас был на все согласен, лишь бы Ник не прекращал свои действия…
 
 Дан дрожащими пальцами расстёгивал его рубашку и, отбросив её в сторону, опрокинул Никиту на спину, усаживаясь сверху, избавляясь от остатков своей одежды. Наклонившись, блондин поцеловал любовника, одновременно стаскивая с него джинсы. Воспользовавшись разомлевшим состоянием Ника, Дан упивался его телом, проводя дорожку из поцелуев от губ до шеи, груди, животу, но дальше идти не решился. Он пока не был готов подарить Нику подобную ласку. Дан прикоснулся к его каменной плоти, вызвав у Ника протяжный стон.
 
 - Я невероятно хочу тебя, - блондин поцеловал основание крепкой шеи любовника, руки поглаживали внутреннюю сторону бёдер. – До безумия.
 Рот Никиты был приоткрыт, глаза же, наоборот, закрыты, но Дан знал, что сейчас его зрачки расширены от страсти. На это зрелище Даренских был готов любоваться бесконечно. В этот самый миг он не представлял, как когда-нибудь сможет жить без него.
 
 - Люби, - Ник открыл свои чудесные золотые глаза и раздвинул ноги, приглашая…
 
 Дан растерялся. Он никак не ожидал, что Ник позволит ему такое, да и, честно сказать, ему нравилось принимать, и он не думал о смене роли. Видя его замешательство, Кожевников поднёс ко рту пальцы блондина и облизал их. Смазка находилась в ванной, но он не хотел разрывать тактильного контакта ни на минуту.
 
 - Ты знаешь, что делать, - доверительно произнёс парень, опуская его руку вниз. – Давай же, сделай это.
 
 - Я… ты уверен?
 
 Ник твёрдо кивнул:
 
 - Уверен. Смелее.
 
 Легко сказать. Внутри было невероятно тесно, и Дан удивлялся, как у них вообще получается это. Даже два пальца входили с трудом. К счастью, Дан заметил на столике крем. Выдавив изрядное количество на пальцы, парень продолжил растягивать Ника, что стало делать гораздо легче.
 
 - Ты такой красивый, - Дан это сказал не для того, чтобы успокоить сжавшего Никиту, сейчас его парень действительно был прекрасен. Блондин не мог поверить, что сейчас этот восхитительный юноша принадлежит ему.
 
 Дану не терпелось взять его, сделать своим. Он хотелось забрать его… невинность. Пусть звучит как-то неправильно, необычно, но всё же… Дан станет для него таким же восхитительным любовником, каким Ник стал для него.
 
 Выдавив остатки крема, Данил смазал себя и вошёл в подготовленное тело. Никита морщился от боли, но не просил его остановиться, надеясь, что вскоре неприятные ощущения отпустят.
 
 - Как хорошо, как чудесно, - Дан и сам не понимал, что говорил, слова вырывались помимо его воли. Ник позволял ему двигаться и даже делал ответные движение навстречу. – Хочу большего. Ник, ты… совершенство!
 
 Кожевников обнял его, принимая ласки, под которыми боль почти отступила. Дан всё время целовал его. Этот раз не был таким, как другие, сейчас всё больше напоминало нежность, нежели страсть, но никто из них не ощущал меньшего желания обладать друг другом. Разрядка накатила на обоих почти одновременно. Дан закричал от острого наслаждения и сжал тело друга в объятиях так сильно, что Ник забеспокоился за судьбу своих рёбер.
 
 - Как прекрасно, - Дан положил голову ему на плечо, и Ник с удивлением ощутил на коже мокрые следы. Дан что, плакал? – Тебе было хорошо? Я же не сделал тебе больно?
 
 - Нет, мне было очень хорошо, - заверил его Ник.
 
 Лицо Дана озарила необыкновенно счастливая улыбка. Ещё нескоро они разомкнули свои объятия, чтобы вместе отправиться в ванную.     

[Shoa]

Глава 12

 Данил лег на свою полку и прикрыл глаза. Да уж, последние две недели до отправки в Ярославль на соревнования по кекушинкаю выдались суматошными.
 
 
 ***
 - Ник, ты мне мешаешь, - раздраженно проговорил Данил, отпихивая попытавшегося поласкать его Кожевникова. Тот, обидевшись, переместился на диван. Сев, он уставился на Даренских, гипнотизируя того взглядом. Однако Дан, погруженный в зазубривание всех костей, мышц и прочих составляющих человека, не обратил на это никакого внимания. Обиженно фыркнув, Ник встал и ушел на кухню. Ну и, конечно, нулевая реакция.
 
 - Дан, - вернувшись через два часа с кухни, из которой доносились вкусные запахи, Ник потряс любовника за плечи.
 
 - Ник, отвали, - рявкнул Данил. – У меня завтра у одного экзамен. А ты что не знаешь этого муд… – тут он осекся. Все-таки не прилично некрасиво говорить о собственном преподавателе. Даже если этот чистая правда.
 
 Ник же чуть не упал, где стоял. Повезло, что он опирался на плечи Даренских. С трудом отпустив и доковыляв до дивана, он рухнул уже на него, хохоча во все горло. Приступ веселья не проходил минут десять. Едва отсмеявшись, Ник глубоко вздохнул, придал телу более-менее вертикальное положение и сказал:
 
 - Ну, Дан, я ожидал этого от любого, но не от тебя… И как тебе не стыдно так говорить о своих преподавателях? – скопировав голос самого Данила, прокряхтел Ник. И снова повалился в приступе смеха. Да уж! Кто бы мог подумать, что тихоня и отличник Даренских такого мнения о преподавателе, как и сам Ник, да и другие более… кхм… цивилизованные студенты.
 
 - Судя по тому, как он ведет, сколько он дает материала и сколько спрашивает, по-другому его назвать нельзя! – фыркнул Дан.
 
 Он действительно частенько вступался за требовательных преподавателей, но анатомист Хлебник Анатолий Павлович, в народе ХА (Ходячая Анатомия) или попросту Хлеб, бесил его. Он не был таким уж требовательным, но практически ничего не говорил, а на экзамене просил все рассказать так, словно перед ним не студенты-физкультурники, а будущие анатомы или, в крайнем случае, врачи-хирурги. А еще тридцатипятилетний преподаватель частенько заигрывал со студентками. А на его уроках царил сущий бедлам. Девушки, зная «любовь» преподавателя к ним, делали, что хотели, и из-за их разговоров невозможно было понять то, что им говорили. Вот и приходилось старательно готовиться к экзамену.
 
 За остальные два экзамена (английский и история физической культуры) он не беспокоился. По английскому и так автоматом пообещала поставить. Пожилая Ольга Викторовна Духова по прозвищу Душка была любима всеми студентами без исключения. Конечно, спрашивала она довольно-таки жестко, но все это окупалось прекрасным произношением, обширным словарным запасом и интереснейшими фактами о Великобритании и Америке, где у нее жили дети и внуки. Да и автоматом она ставила практически всем, надо было только заниматься.
 
 С историей физической культуры тоже все путем. Вопросы не сложные. Денек зубрежки – и пятерка в кармане.
 
 Вот еще бы один крайне соблазнительный отвлекающий фактор отвадить… Да он сам уже вторую неделю без секса, но как-то терпит. А Кожевников то и дело норовит его облапать или поласкать. Но он же не железный!!! А экзамены никто не отменял…
 
 - Чтоб ему пусто было… – буркнул парень, вспомнив о Хлебе и вновь погрузился в книги по анатомии.
 
 
 ***
 Следующее утро, а, точнее, день, начался для Никиты не типично. Обычно его будил Даренских, целуя шею и шепча:
 
 - Подъем, соня-сплюха, завтрак на столе.
 
 И Никита, недовольно пофыркивая, плелся сначала в ванную, потом на кухню. Где норовил поймать снующего между столом, холодильником и плитой Даренских и поцеловать его. Порой такие поцелуи заходили очень уж далеко. И на пары оба приходили, серьезно опоздав. Благо начались более-менее халявные деньки перед ужасной зубрежкой. Это были дни, когда зачеты сдают или сданы, а до экзаменов еще не так уж и близко, чтобы паниковать и зубрить днями и ночами.
 
 Ни у Кожевникова, ни у Даренских проблем с учебой не было. И, если бы не Лиза с Юлей, имевшие привычку позвонить в самый неудачный момент и устроить истерику (пару раз закатывали истерики и в инстике, но преподы и окружающие быстро их присмирили), можно было бы сказать, что вот она, идиллия.
 
 Но как было сказано раньше, в этот день Кожевников проснулся не от ласкового шепота Данила. А от звонка своего мобильного.
 
 - Алло, - недовольно пробормотал Никита. «Ша начнется», - подумал он, уверенный, что звонит Юля. А кто еще будет звонить в десять утра, да еще в день самостоятельной работы? Никто, кроме одной истерички. Точнее, двух, но Дан телефон с собой взял.
 
 Однако он жестоко ошибался…
 
 - Я сдал!!!! – оглушил его голос Данила. Ник упал с дивана. Все-таки такой ор и с утра напугает любого.
 
 - Ник, - тревожным шепотом окликнул его Данил. Все-таки они все еще кодировались и могли возникнуть вопросы, почему Даренских звонит именно бывшему врагу и нынешнему обретенному брату, а не отцу или матери или даже новой девушке? Последний слух прошел, когда Данил заявился в инстик с огромным засосом на горле. А прикрыть забыл. Ну, да, заигрались немного перед выходом, но это же не повод так таращить глаза, и, подмигивая, спрашивать, где он нашел такую горячую штучку? Да еще Лизка после этого надавала пощечин и устроила истерику, хотя они расстались.
 
 - Все в порядке, - заверил встревоженного любовника Ник, садясь и потирая макушку. «Благо, Данил не разрешил поставить около кровати тумбочку. А то был бы еще один синяк…», - отстранено подумал Никита. – Так кого ты сдал?
 
 - Балда, - вздохнул Даренских. – Я сегодня сдавал анатомию и сдал на пять!!!
 
 - Точно, - вспомнил Ник об экзамене Даренских, из-за которого тот так психовал. – Молодец просто! Придешь – будем отмечать, - промурлыкал он, предвкушая отдых после столь долгого воздержания.
 
 - У меня еще экзамены! – возразил Данил.
 
 - Ниче… Один автоматом и один так себе… И не отнекивайся, милый, - муркнул Кожевников. – И не отвертишься!!!
 
 - Ладно, ладно, - сдался Даренских. В конце концов, он тоже устал и имел право расслабиться.
 
 - До вечера, - сказал Ник и положил трубку. Сон как рукой сняло и, вскочив на ноги, Никита решил изменить планы на день. Сначала зарядка, потом завтрак, потом магазин, а потом… Дан… да, десертик что надо!
 
 
 ***
 Антон, в этот день пребывавший в Москве, решил воспользоваться возможностью и забежать к сыну. Хотелось вернуться к вечеру, но всякий раз, как он звонил Нику, тот говорил с ним односложными фразами и казался каким-то отстранённым. Костя предположил, что это из-за того, что парень готовится к сессии, и мысли у него только о сдаваемых предметах. Вполне возможно, но Антону хотелось проверить и быть уверенным, что… ладно, если говорить по-честному, то у мужчины имелась мысль, что сын стал таким из-за того, что Дан уехал на соревнования. В таком случае, Ник лукавил, когда говорил, что их отношения несерьёзные.
 
 Никита открыл ему не сразу, только после четвёртого звонка. Слава Богу, выглядел он нормально, только разве что, можно было заметить небольшие круги под глазами. Войдя в квартиру, Антон первым делом спросил:
 
 - Ты не спишь?
 
 - Что? – Ник как-то странно дёрнулся и повернулся спиной, проводя отца на кухню. – Сплю я. Давай садись, я тебе чай ромашковый заварю. Пирожные заварные будешь?
 
 - Нет, не буду, - ответил Антон, устраиваясь за столом. – Хм, ты же любишь песочные.
 
 - А Дан заварные.
 
 Электрочайник закипел, и Ник налил в чашку с заваркой кипяток.
 
 - Подожди, сейчас остынет.
 
 - Спасибо, - поблагодарил Антон. Да, мало похоже на встречу отца с сыном. – Как идут дела с сессией?
 
 - Хорошо, сдал уже три зачёта. В понедельник и вторник последние, думаю, проблем с ними не возникнет. Мне даже по одному предмет автомат обещали, если я реферат напишу.
 
 Антон, поддавшись импульсу и воспользовавшись тем, что Ник сел рядом, взял его за подбородок и повернул его голову к свету.
 
 - Ник! – ахнул он. – Ты не спишь совсем, что ли? Ты бледный весь!
 
 - Хватит! – рявкнул Никита. Обычно он не повышал голос на отца, но сейчас тот вёл себя как наседка. – Ты кто, нянька?
 
 - Я твой отец, и я беспокоюсь о тебе. Что с тобой происходит? – Ник ничего не ответил, заставив тем самым Антона высказать опасения вслух. – Это из-за Данила, да?
 
 - Нет, - слишком быстро отреагировал Ник. – Причём тут Дан?
 
 - Потому что ты вот уже две недели не звонишь мне, а когда звоню я, стараешься побыстрее закончить разговор, как будто хочешь отмахнуться. А когда Дан уехал? Он ведь тебе всё-таки нравится? Ник, поверь, лучше сказать правду.
 
 Никита вздохнул, стараясь не смотреть на него. Наверняка он сейчас выглядел, как страдающий любовным недугом. Конечно, он не был влюблён в Дана, ему просто не хватало секса.
 
 - Нравится, иначе я не стал бы с ним спать, - ну ведь правда же. – А сейчас мне просто непривычно быть одному в квартире.
 
 - Или спать? – Антон прикусил себе язык, язвить ему не хотелось, но слово уже вылетело. – Прости, случайно вырвалось. Но ты пойми, я беспокоюсь за тебя, мне нелегко видеть тебя таким.
 
 - Пап, ну я же не смертельно болен, привыкну скоро, и опять буду как огурчик, - немного расслабился Никита.
 
 Ему не хотелось признавать, что отец попал в точку. Постель без Дана казалась пустой и холодной, спать в ней было невозможно, так что ночи Ник коротал, читал конспекты и учебники.
 
 - Ник, я, пожалуй, пойду, обещал Косте не задерживаться надолго, но… звони мне, пожалуйста. Можешь в любое время, я всегда буду на связи. Ты не один.
 
 - Спасибо, - Ник привычно пожал ему руку.
 
 Ему хотелось ещё что-то сказать, что-нибудь, что приободрило бы отца, но слов не нашлось. Ник пообещал себе, что возьмётся за внешний вид, а то и правда скоро будет похож на привидение. Нечего пугать прохожих и заставлять отца волноваться.
 
 До приезда Дана осталось чуть больше двух недель, так что можно как-то продержаться…     

[Shoa]

Глава 13

 «Боги, ну сколько можно?» - раздраженно подумал Данил, стоя возле стойки регистрации. За последние месяцы эти процедуры успели ему надоесть. Сначала Ярославль, потом Питер, Осло и, наконец, Тронхейм. Радовало только одно: последний был конечным пунктом.
 Соревнования по кекушинкаю проходили в несколько этапов, причем каждый этап в своем городе. Вот и приходилось постоянно проходить всевозможные антитеррористические пункты.
 
 Хотя… есть и соревнования, где спортсмены вынуждены везти оружие. Вот уж не повезло бедолагам! С такими-то дотошными работниками, как российская милиция… ах, да, пардон, полиция, можно и с ума сойти.
 Наконец, ему разрешили пройти. Данил облегченно вздохнул. Их собрали и повели в автобус, который должен был доставить их в одну из гостиниц Тронхейма, «Clarion Collection Hotel Grand Olav».
 
 Дан хмыкнул, вспомнив, как его возмутило, что финальный этап соревок проходит не в Японии, родине боевых искусств, не в Китае и даже не в Индии, и даже не в одной из стран Востока, а в северной Норвегии. А потом еще выяснилось что столица, Осло, только один из этапов. А сам финал проходит в Тронхейме. Хотя, если подумать, в этом что-то есть. Тронхейм – красивое название, да и само слово «трон» указывает на приз этих соревнований – золотую, усыпанную камнями, корону. Интересно, у всех такие ассоциации или только у русских?
 
 Кстати, насчет русских. Наконец-то он увидится с Ником!!! Его парень писал, что тоже сюда приедет на соревнования по кендо. Его парень… Как ни странно, но думать о Нике как о своем парне он стал именно после отъезда из Москвы. И начал скучааааааать.
 Ох, поскорей бы!!! Еще немного и они увидятся!!!
 
 
 ***
 Войдя в холл гостиницы, Дан присвистнул. Красиво, ничего не скажешь. Отделанный белым мрамором, он напоминал резиденцию Снежной королевы. Конечно, страна льдов - это Исландия, но и Норвегия, по-видимому, недалеко от нее ушла.
 
 «Что за страна такая Норвегия?
 Что за такие девственные края?
 Северное небо остужает города.
 Люди не боятся холода.
 Северное небо остужает города.
 Мы с тобой плывем туда.
 Что за страна такая Норвегия?
 Фьорды из пены, реки из хрусталя.»
 
 Вспомнились строчки из когда-то популярной группы «Братья Гримм». Да уж. Чего спорить. Фьорды действительно красивы. Может уговорить Ника прогулять по Тронхеймскому фьорду? Ладно, для начала регистрация.
 
 На регистрации Дан с удивлением узнал, что их селят по виду соревок. Так что жить он будет с американцем Джоном Хандслендом.
 
 «Спасибо, что хоть комнаты двухместные. Хотя… после тренировок будет тяжеловато еще и ходить друг к другу в гости. Да и соседи вряд ли согласятся гулять по полночи. Придется посидеть на поцелуях или в душе… Представляю, как это понрааавится Нику», - флегматично подумал Данил. После суток полета он устал и хотел лишь одного: разобрать вещи и залезть в ванную. А Ника он потом найдет и утешит. Он-то это умеет!!!
 
 Если, конечно, тому действительно не понравится жить раздельно. Мало ли что могло произойти за эти месяцы…
 
 
 ***
 
 Нику, как и следовало ожидать, сильно не понравилось, что их с Даном поселили в разных номерах. Конечно, никто под них подстраиваться не собирался, но как же теперь быть? Мотаться из номера в номер совершенно не хотелось.
 
 - Да что я думаю? Поменяться нельзя, что ли?
 
 Не разбирая вещей, Никита вышел в коридор и направился к комнате Дана и Джона, надеясь договориться с последним. Хотя почему надеясь? Ник не допускал мысли, что Джона не удастся уломать. Парень постучал в дверь и, не дожидаясь разрешения, открыл.
 
 - Эй, ты ненормальный? – в комнате оказался только Дан, который в данный момент хотел переодеться, потому стоял в одних джинсах.
 Наполовину разобранная сумка блондина стояла на полу.
 
 - Привет, - в горле у Ника резко пересохло.
 
 - Виделись уже. Ээээ, ты чего?
 
 У Никиты окончательно отказали тормоза. Толкнув Дана на кровать, он, не теряя времени, запрыгнул на него, не давая вырваться.
 - Ты что, совсем того? Джон должен скоро прийти.
 
 - Ничего, подождёт, мы быстро. И вообще, хватит болтать, - с этими словами Дан был заткнут страстным поцелуем, мгновенно заставившего его потерять голову.
 
 Теперь уже сам Даренских нетерпеливо стаскивал одежду с партнёра, и хотя они вскоре остались обнажёнными, ему казалось, что его руки недостаточно быстры.
 
 - Ты тоже скучал по мне! – довольно констатировал Никита, садясь на кровати и усаживая Дана к себе на колени. Времени у них и правда было немного, хотя ему было всё равно, пусть даже сюда весь персонал гостиницы с постояльцами прибегут.
 
 Дан завёлся не на шутку. Он не мог оторваться от этих желанных губ, по которым скучал долгое время, по взгляду глаз, ставших ему такими дорогими сердцу… Блондин не раз думал, что надо заканчивать их отношения, но не решался на разрыв, это было бы слишком тяжело для него.
 
 - Осторожнее, больно же, - морщился Дан, опускаясь на каменную плоть любовника.
 
 - Прости, малыш, - Никита сцеловывал непрошенные слёзы, - сейчас всё пройдёт. Как же мне тебя не хватало!
 
 - Ник, - Дан полностью принял его в себя, - как хорошо, двигайся.
 Ему действительно было хорошо, хотя и больно тоже, но коктейль из этих ощущений сводил его с ума. Хотелось большего.
 
 Им хватило немного времени, чтобы достигнуть пика, всё-таки как-никак прошло больше месяца с тех пор, как они в последний раз занимались любовью. Ребятам хотелось полежать в постели, целуясь и обнимаясь, но Ник сподобился вспомнить, зачем же он пришёл. Разъединив их тела, русоволосый встал и принялся собирать одежду. Дан последовал его примеру.
 
 Глядя на растрёпанного любовника, Ник не мог не улыбнуться. Ему совершенно не хотелось ходить ни на какие тренировки, которые начнутся уже завтра, ведь есть занятие поинтереснее.
 
 - Чего лыбишься? – недовольно проворчал Данил. – Доволен?
 
 - Ещё как, - ухмыльнулся тот. – Правда, я не к тебе приходил. Мне нужен твой сосед.
 
 - Тебе меня мало?!
 
 Никита звонко рассмеялся. Дана ему всегда мало.
 
 К приходу Джона парни уже более-менее привели себя в порядок.
 
 - Привет, - поздоровался Ник. – Ты по-русски говоришь? Do you speak russian?
 
 - Yes, I do. То есть, говорю, - ответил парень. – У меня бабушка из России, я в детстве жил в Москве.
 
 Ник удовлетворённо кивнул. Не то, что бы он являлся совсем профаном в английском, но сейчас мысли как-то на другой язык не переходили.
 
 - Можно тебя на пару слов? – любезно спросил Кожевников.
 
 У Дана непроизвольно задёргался глаз.
 
 - Ты чего задумал?
 
 - Ничего, просто мне нужно с Джоном, так? Мне нужно с ним кое-что обсудить.
 
 Дану нравилась сильная натура Ника, идущего напролом, но парень считал, что тот порой слишком усердствует. Но Джон, ни о чём не подозревая, спокойно вышел в коридор. Дан сначала хотел опуститься до подслушивания, но ему ещё вещи разбирать, так что лучше он займётся делом.
 
 Когда прошло уже пол часа, Дан начал волноваться. Драку они, что ли устроили? Ник вполне может, не зря про него Лиза когда-то говорила: «Он мужик серьёзный. Чуть что, сразу в морду». Звуков борьбы не слышно, и то хорошо. А интересно, что за срочное дело у Ника к Джону, они даже не знакомы.
 
 Спустя ещё десять минут Дан, закончивший разбирать вещи и даже успев по-быстрому сполоснуться в душе, намеревался отыскать Ника с Джоном, как те сами вошли в комнату. Помятыми вроде не выглядели. Дан обратил внимание на сумку в руках Ника.
 
 - Так бы и сказал, что он твой брат, - почему-то обратился Джон именно к Дану и, взяв доверху набитую сумку с не разобранными вещами, снова вышел.
 
 Дан проводил видимо уже бывшего соседа непонятным взглядом.
 
 - Он что, ушёл? Куда?
 
 - В мою комнату, мы поменялись на ресепшене, - сообщил Никита, бросая сумку на освободившуюся кровать. – Теперь мы будем жить вместе, как и раньше. Ты не рад?
 
 - Мне всё равно, - на самом деле хотелось кричать и плясать под зажигательную музыку.
 
 - Да ладно тебе, - хлопнул его по плечу Ник.
 
 Но, дотронувшись до него, внезапно ощутил, как желание возвращается с неимоверной силой. Судя по участившемуся дыханию Даренских, тот почувствовал то же самое, поэтому когда Ник притянул его к себе и собственнически поцеловал, даже не задумался о сопротивлении. Не нужно рассказывать, чем они занимались в первый день приезда.
 Возможно, стоит только упомянуть, что дверь они закрыли на замок, так и не выйдя в этот день из номера.     

[Shoa]

Глава 14

 Солнечный свет, упавший на Дана, когда Ник бесцеремонно отдёрнул шторы, заставил его протестующее замычать. Ему так хотелось поспать, ведь заснули они с Ником не так давно, но Кожевников уже заправился кофе, а Дан его с утра не любил. Даренских укрылся с головой под одеялом, что не понравилось Нику, так как тот, ухватив бедного Дана за ногу, потащил из кровати.
 
 - Просыпайся, лентяй! – Ник легко шлёпнул его, вызвав очередной стон.
 
 Нику пришлось сосчитать до двадцати, чтобы унять начавшее появляться возбуждение. Не то, что бы не хотелось продолжения марафона, но у них мало времени.
 
 - Дан, лежебока ты такая, поднимай свою аппетитную задницу! – блондин вовремя успел схватиться за спинку кровати, иначе от сильного рывка Ник оказался бы на полу. – Ты дрыхнешь уже кучу времени!
 
 - А тебе что, жалко, что ли? – недовольно отозвался Дан, всё-таки изволив встать. Всё равно Ник, пока своего не добьётся, от него не отстанет. – Сам же мне всю ночь спать не давал!
 
 - Прости, милый, просто я очень соскучился, - протянул Никита, дурачась. – Мне не жалко, конечно, но у нас через час тренировка в спортзале.
 
 Сон мигом слетел.
 
 - Ты! – Даренских ткнул пальцем в грудь друга. – Не буду говорить кто ты, свинья! Раньше не мог меня разбудить?! Прибить тебя мало!
 - Побереги свою агрессию, она тебе ещё пригодится, - посоветовал Ник. – А пока марш в душ, я пока принесу тебе завтрак.
 
 Решив не тратить драгоценное время на препирания, Дан метнулся в душ. Он ещё всё ему выскажет.
 
 Ник успел на минуту раньше, чем Даренских вышел, и потому старался не смотреть, как тот одевается. Ему внезапно захотелось, чтобы всё оказалось иначе: никаких соревнований, они просто приехали отдохнуть вместе, сняли небольшой номер и оставались одни столько, сколько бы захотели.
 
 Может, позже. Идея очень привлекла Ника, он даже не заметил, как Дан расправился с лёгким завтраком.
 
 - Ну что, я готов! – объявил Даренских. – Ты помнишь, где спортзал?
 
 - Да, - кивнул Ник, - пойдём.
 
 
 ***
 Нику всё же удалось вымолить у Дана прощение за утренний инцидент тем же вечером. А понадобилось для этого всего – ничего: ужин в номер, на десерт любимые пирожные и разрешение сегодня побыть сверху. Признаться, Ник не пожалел о последнем, любовник прекрасно сумел удовлетворить его, и не один раз.
 
 Когда они, насытившись неторопливыми ласками после секса, лежали в обнимку на кровати Дана (своей Ник не пользовался, в самом деле, зачем она ему?), Кожевников вдруг вспомнил о том, что пришло ему на ум утром. Вообще-то он не думал начинать разговор, но слова сами собой сорвались с губ:
 
 - Дан, давай после соревнований махнём на море, отдохнём, как следует, загорим.
 
 - Ага, и снимем номер для новобрачных, - Дану приходилось выезжать за пределы страны, но исключительно ради спортивных достижений, и поездку ему оплачивала школа.
 
 О такой вещи, как семейный отдых, он давно уже успел позабыть.
 
 - Можем и снять, - хохотнул Ник, невольно представляя себе, как при заказе вытянется лицо администратора. Хотя их дело предоставить номер, а не задавать лишних вопросов.
 
 А вот для Антона с Костей, наверное, лучше заранее приготовить валерьянку. Кожевников - старший пока не дал «окончательное» добро на их отношения, но кто бы говорил, сам живёт ведь не с женщиной.
 - Я серьёзно предлагаю, - напомнил о себе Ник. – Давай поедем.
 
 - Не знаю, - пожал плечами Дан. – А куда?
 
 - Да хоть куда, лишь бы с тобой, - не подумал, прежде чем ответить, произнёс Ник.
 
 В повисшей тишине оба обдумывали услышанное. Такие слова не скажешь случайному любовнику. Хотя и Ник, и Дан, положа руку на сердце, давно перестали считать свои непростые отношения чем-то случайным. Неизвестно, когда это произошло, но в данный момент они старались сильнее уцепиться друг за друга. Естественно, не в прямом смысли, хотя и в прямом тоже.
 
 Он нужен мне.
 Он мне нужен.
 
 Ник уже подумал, что не дождётся ответа, да и, наверное, следовало сделать вид, что он ничего не говорил, но неожиданно Дан произнёс:
 - Я поехал бы с тобой на край света.
 
 - Дан… - Ник даже ощутил себя насмотревшейся мелодрам барышней, готовой заплакать.
 
 - Ммм?
 
 - Поцелуй меня.
 
 - Тебе не нужно просить меня об этом, - Дан поймал его губы своими, растворяясь в нём, чувствуя, как сердце переполняет нежность.
 
 Единственное, о чём он сейчас мечтал – это чтобы у них с Ником впереди было ещё много таких ночей. Дан не был уверен, что готов в скором будущем лишиться того тепла, что дарит ему Никита. Определённо нет, не сейчас.

[Shoa]

Глава 15

 Зевая, Константин Даренских из последних сил боролся со сном, хотя было уже за полдень. В такси, куда они с Антоном сели в аэропорту Тронхейма, его укачивало и хотелось привалиться к плечу друга, но тогда бы он точно уснул.
 
 - Эй, мы приехали, - сказал Антон. – Вылезай, в номере поспишь.
 
 Костя всю ночь не мог уснуть в самолёте, представляя, как они покажутся детям. Он даже сделал попытку уговорить Антона поселиться в другом отеле, но тот решил, что Костя просто боится, а идти на поводу у своего страха нельзя. И вот теперь они входили в большое здание гостиницы, где так же жили Никита и Данил.
 
 Номера мужчины сняли разные, опять же по инициативе Кости. Тут уж Антон, с большим недовольством, но подчинился.
 
 Взяв ключи к зарегистрированным заранее номерам, они, подняв чемоданы, направились каждый к себе. Перед этим Антон предварительно узнал, в каком номере проживает Ник, намереваясь зайти к нему, как только тот вернётся с тренировки, о которой сообщила ресепсионистка.
 
 >***
 
 - Ты просто зверь! – первым делом сообщил Дан, как только они с Ником зашли в лифт и нажали на кнопку своего этажа.
 
 Ник, этот придурок, заулыбался.
 
 - Спасибо, ты тоже ничего.
 
 - Это не комплимент, я в ужасе, - сообщил Дан.
 
 Они с Ником вышли из лифта, и Данил достал ключ от их номера.
 - А что не так? – не понял Ник.
 
 Дан открыл дверь и вошёл первым.
 
 - Спроси у Бьёрна, которого ты практически размазал по полу.
 
 - Никого я не размазал, - возразил Никита. – Я просто немного увлёкся. Мне тоже сильно досталось, не знаю, как буду тренироваться дальше.
 
 - Так же, у тебя через три дня пройдёт выступление. Если победишь тех, кого тебе поставят в пару – выйдешь в финал.
 
 Ник бесцеремонно развалился на постели Дана. Тот сначала хотел возмутиться, но потом подумал, что толку от этого всё равно не будет. Кожевников похлопал по месту рядом с собой, и Дан, сведя глаза к потолку, сел. Чтобы тут же подвергнуться нападению на собственный рот и в мгновенье ока оказаться зацелованным.
 Ладони Ника скользнули под его рубашку, прошлись по животу, пощипали соски. Дан застонал ему в губы, пальцы впились в крепкие бёдра любовника сквозь джинсы. Нику было всё равно, что скоро у него важный день и надо поберечь силы, да пусть проиграет, ему чихать, главное – это то, что у него есть сейчас.
 
 - Да кого там принесло? – чуть не заорал от злости Ник, когда в дверь постучали.
 
 - Может, новое расписание тренировок? – предположил Дан, покусывая шею любовника.
 
 - Буду по старому заниматься.
 
 Неизвестный визитёр продолжали настойчиво стучать в дверь, и парням пришлось прерваться.
 
 - Кто бы это ни был, он дорого за это заплатит, - одергивая футболку, Ник подошёл к двери и повернул ключ.
 
 - Кто там? – спросил Дан, когда Ник, открыв дверь, застыл.
 
 Кожевников посторонился, пропуская гостей. Теперь была очередь Дана застыть от изумления.
 
 - Вы что тут делаете? – получилось не слишком вежливо.
 
 - И тебе здравствуй, Данил, - кивнул ему Антон. – Сынок, очень рад, что застал тебя. Я не знал, что вас поселили вдвоём.
 
 Костя скромно топтался. Ему тоже не очень понравилось, что мальчики жили в одном номере. Если они будут вместе, то точно за ум не возьмутся.
 
 - Как видишь, это двухместный номер, - Ник повёл рукой, указывая на комнату.
 
 Антон подозрительно посмотрел на него, он слишком хорошо знал своего сына. И того, что тот не обрадуется встрече, тоже понимал.
 
 Костя поспешил разрядить обстановку, расспросив ребят об их тренировках и как им вообще тут. Ник с облегчением перешёл на другую тему, рассказав о том, что будет через три дня, хотя наверняка мужчины заранее уже всё знали.
 
 - Ладно, не будем мешать вам отдыхать, - поспешно проговорил Костя, хватая Антона за руку и пытаясь его увезти, а то его повезёт. – Тренировки к соревнованиям очень изнуряют, по себе знаю.
 
 - Ага, очень, - подтвердил Дан, стараясь придать голосу усталость.
 
 Юноша впервые за долгие годы в чём-то согласился с отцом, что несказанно обрадовало Костю. Если это влияние Ника, то пусть встречаются, может, у него получится то, что не смог сделать сам Даренских, а именно, вернуть расположение и доверие единственного сына.
 
 - Ещё как, - Ник демонстративно потянулся.
 
 - Отлично, мальчики, отдыхайте, мы к вам попозже заглянем, или вы к нам. Антош, пойдём.
 
 - Но…
 
 Когда Костя хотел, он мог быть очень упрямым… и сильным, так что Кожевников – старший не успел опомниться, как оказался в коридоре.
 
 - Ты что? – прошипел он. – Ослеп совсем? Не понимаешь, чем они будут там заниматься?
 
 Костя ничуть не смутился. Сам не ангел.
 
 - Не отдыхом, это точно, - хмыкнул он. – Они всё равно это сделают, не будешь же ты их постоянно пасти.
 
 Антона удивило то, как спокойно Костя об этом говорит. Он же хотел для Дана того, что и Антон для Ника. Обоим мужчинам было не легко в жизни до того времени, пока они не встретили друг друга, пусть хоть у их сыновей будет по-другому, и им не придётся скрываться ото всех, как когда-то это делал каждый из них.
 
 Антон продолжал хмуриться.
 
 - Даааа, - протянул Костя. – Зная тебя, ты и правда можешь слежку установить. Не устраивай скандал, прошу тебя, хотя бы сейчас. Ты собьёшь Нику весь настрой на победу.
 
 Кожевников, поразмыслив, согласился. Поскандалить он всегда успеет.
 
 ***
 
 Выход в финал достался Нику с очень большим трудом, его соперники оказались на редкость сильны. Парню помогли только многочисленные тренировки, которые он посещал с малого возраста и Дан, что болел за него. Никита не мог проиграть, он боялся, что его парень разочаруется в нём.
 
 - Молодец! – Антон с Костей от души обняли его, когда он покинул зал, где его официально поздравляли с выходом в финал.
 
 - Я очень тобой горжусь, - слышать похвалу от Антона было очень приятно, но ему хотелось, чтобы и Дан, что смущённо топтался в сторонке, тоже оценил его усилия.
 
 Уже во второй раз за три дня Антон был бесцеремонно выставлен за дверь Костей, когда тот заметил, как Ник выжидающе смотрит на его сына. Нечего им мешать.
 
 - А ты что скажешь? – обратился Ник к Дану.
 
 С минуту немигающее смотря на него, Дан бросился к нему на шею.
 >
 ***
 Даренских чувствовал себя, мягко говоря, неуютно, под буравящим взглядом Антона. Парни и их отцы тем же вечером сидели в небольшом ресторанчике и отмечали победу Никиты. Только ради него Дан до сих пор не облил Кожевникова – старшего принесённым для них коктейлем.
 Костя пару раз пнул друга по ноге под столом, потом это начал делать Ник, но всё без толку. Никита уже сам хотел поскорее отсюда уйти.
 
 А Дан держится, какой молодец. Я бы ему давно что-нибудь на голову вылил.
 
 - Так, значит, вы всё же решили встречаться? – не выдержал мужчина.
 
 - Да, а что такого? – вступил в диалог Никита, такой же упрямый, как отец.
 
 Антон вертел ложку в руках. Костя и Ник знали, что это означает то, что он весьма и весьма раздражён.
 
 - Да ничего, просто мне кажется, ваш эксперимент немного затянулся. Ник, я по себе знаю, что лучше прекращать отношения с тем, кого не любишь, как можно скорее.
 
 - Антон! – попытался осадить его Костя.
 
 Невольно он вспомнил, как четыре года назад развивался их роман, и как Антон цеплялся за него. Кожевников наплевал на всех недовольных и выбрал Костю. Для него это очень много значит и по сей день.
 
 - Я даю правильный совет, - сказал Антон. – Ник, ты же сам говорил, что у вас с Данилом всё несерьёзно, но почему-то вы до сих пор вместе или…
 
 - Так! – не выдержав, Дан, отбросив салфетку. Поднялся из-за стола. – Я не желаю выслушивать о себе ваши суждения. Ник, я тебя не держу, ты абсолютно свободен. Я поговорю с администратором, нас поселят как раньше.
 
 - Дан!!! – крикнул Никита вслед уходящему парню, но тот и не думал останавливаться. – Зачем ты это сделал? – закричал он на отца.
 
 - Я помог тебе, - ответил Антон. – Так будет для вас лучше.
 
 - Ты перегнул палку, - укоризненно сказал ему Костя. – Я пойду за ним и постараюсь всё исправить, а ты потом извинишься.
 
 - Нет, Костя, я сам пойду, - Ник встал из-за стола. – А ты, папа, готовь извинения.
 
 Ник во что бы то ни стало решил объясниться с Даном. Антон, конечно, пусть и желал как лучше, но вот ни Никите, ни Данилу не нужно чьё-то вмешательство в их отношения. Они сами их начали, и сами… что, закончат? Нет, слегка улыбнувшись, покачал головой. В ближайшие лет двадцать – тридцать они ещё потерпят друг друга.

[Shoa]

Глава 16

 Найти Дана оказалось не так просто. В номере его не оказалось, у администратора тоже, даже в спортзале не было. Никита оббегал всю гостиницу, а потом уже стал выискивать в ближайшей местности, где и обнаружил объект в баре неподалёку.
 
 - Дан? – Никита слегка тронул его за плечо, присаживаясь за столик, где сидел блондин с бокалом пива.
 
 - Чего тебе? – хмуро спросил он, не отрывая глаз от золотой жидкости.
 
 - Я хочу с тобой поговорить.
 
 Дан криво усмехнулся, вышло как-то жалко.
 
 - Не слушай, что отец говорит, - продолжал Ник. – Он просто не понимает, как ты важен для меня.
 
 Даренских продолжал молчать, но Ник ощутил, как тот напрягся под его рукой.
 
 - Он как-то рассказывал мне, что в юности был влюблён в своего друга и долго не мог ему признаться, а когда наконец решился, то их дружбе пришёл конец, - придвигаясь ближе, произнёс Никита. – Ему тогда было очень больно, он жалел, что ничего не сказал ему раньше, позволив своему чувство укорениться. Наверное, поэтому он не хочет, чтобы мы встречались.
 
 - Глупость какая, - подал голос Дан. – Нам ни в чём признаваться не надо.
 
 Ник был и согласен и нет одновременно.
 
 - Антон, видимо, боится, что я влюблюсь в тебя, а ты меня бросишь, - улыбаясь уголками губ, сказал он. – Тогда я буду сильно страдать и долго «выходить» из этой любви.
 
 Дан посмотрел на него, и столько всего было в этом взгляде тёмных глаз: неверие, глубина чувств, надежда…
 
 - Дан, я бы никогда не сделал тебе больно, - Никита опустил руку вниз, к его руке, и их пальцы переплелись. – Поначалу я сам хотел, чтобы это поскорее прекратилось, потом стал бояться, что скоро совсем увязну в наших отношениях, но ты не шёл на разрыв, и я подумал, что ты так же дорожишь мной, как я тобой.
 
 - А я боялся, что однажды ты скажешь, что у нас всё кончено, - признался Дан. Голос его прозвучал очень горько и устало. – Мы ведь с самого начала ничего друг другу не обещали, никаких высоких чувств. Каждый из нас мог уйти, когда хочет. Так я говорил себе не раз, думая, что свободен от тебя.
 
 - А на самом деле? – выждав небольшую паузу, рискнул спросить Ник.
 Дан едва удержался от желания положить голову ему на плечо, всё-таки тут люди. Хотя внимания на них всё равно никто не обращал.
 
 - Я скажу тебе, но только после того, как услышу от тебя всё, - сказал блондин.
 
 - Что всё?
 
 - Всё, что ты ко мне чувствуешь. Ты сказал, что я дорог тебе? Это всё?
 
 Ник покачал головой.
 
 - Нет, не всё. Мне кажется, что я не переживу, если мы сейчас разойдёмся, - сделав глубокий вдох, Ник решился сказать то, чего не говорил ещё никому. – Дан, я тебя люблю.
 
 Даренских порадовался тому, что сидит. Он не мог поверить в услышанное. Сердце отчаянно колотилось, мысли не могли упорядочиться. Пока Ник не сказал этих заветных слов, Дан не осознавал, как сильно он их ждал.
 
 - Дан, ну не молчи, - взмолился Никита, когда тот ничего не говорил уже около десяти минут. – Скажи, что угодно, хоть что-нибудь.
 Плевать, что тут люди. Дан подался вперёд и коснулся чужих губ своими.
 
 - Я тоже тебя люблю. Уже давно.
 
 Снова поцелуй, и ещё… им больше не нужны слова.
 
 
 ***
 Капли воды стекают с обнажённых тел, пар, поднявшийся в душе и температура воды поднимают и температуру воздуха, но она не может сравниться с жаром тел обоих юношей, жаждущих друг друга так, как никогда раньше. Им хотелось говорить друг другу слова любви и слушать их в ответ, но ни один из них сейчас не был способен на разговоры.
 
 Как нечто само собой разумеющееся, инициатива сразу перешла в руки Ника, чем тот не преминул воспользоваться. Словно голодавший много дней, но в конечном итоге добравшийся до еды, Никита набросился на тело своего возлюбленного, покрывая каждый участок поцелуями, оставляя отметины, ощущая всё больший голод.
 
 - Не могу… - удалось просипеть ему. – Так хочу…
 
 Они впились друг в друга губами, и целовались до тех пор, пока стало нечем дышать. У Дана кружилась голова от желания и любви, он отдал себя тому, кто был для него дороже всех на свете и мечтал лишь о том, чтобы Ник никогда не разлюбил его.
 
 На подготовку не понадобилось много времени, очень кстати для этого пригодился гель для душа, стоящий на полочке.
 
 Дан закричал от острого удовольствия, почувствовав, как его заполняют изнутри. Никогда это не было настолько необыкновенным. Откинувшись спиной на грудь любовника, он взмолился о том, чтобы тот начал двигаться.
 
 У Ника окончательно сорвало крышу. Все мысли улетучились. Скорость его движений удивляла его самого, но ему даже и этого казалось мало. Слишком мало.
 
 Повернув голову Дана к себе, он снова поцеловал его, постепенно доводя до разрядки. Правда, надолго растянуть удовольствие не получилось, так сильно они хотели друг друга. Дан первым содрогнулся в оргазме, закричав так, что было бы неудивительно, если их услышало пол отеля. Ник, прикусив любимого за плечо, сжал его в объятиях и тожё унёсся к пику.
 
 - Люблю тебя.
 
 Дан улыбнулся и позволил тискать и ласкать себя снова.
 
 В отеле оказалась хорошая звукоизоляция, поэтому краснеть парням перед другими посетителями не пришлось.
 
 Соревнования продолжались. Дану удалось получить золото, как и Нику, но, по правде говоря, они были больше рады тому, что всё уже закончилось, а значит, теперь они полностью предоставлены сами себе.
 И Антон всё-таки извинился перед Даном.